– Оставь ее, – заорала Ася.
– А тебе чего, ушастая?
– Бутылочку воды продайте. После рыбы пить хочется, – Ася дебильно улыбнулась.
– После рыбы пивка надо пить, – обстановка постепенно разряжалась, Кощей завозился, начал вставать на четвереньки. – Поехали, девки, с нами, все будет – и водичка, и водочка.
– Да не, в другой раз, – Ася резко толкнула Алку, и одномоментно они дали деру в сторону жилых домов, благо знали в своем районе каждую тропинку и укрытие.
– Смотри, как бегут, – рыгнул один из свары, – одна такая цок-цо-цок – стройняга, а другая тыц-тыц-тыц – пышечка волшебная. Догоним? Чур, мне толстуху.
– Да не, поехали, потом отловим как-нибудь, – сплюнул другой, и толпа села в новенькую шестерку, оставив Кощея корчится на пыльном асфальте.
– Слышь, Алка, я зареклась с тобой ввязываться в приключения, – они добежали до небольшого дворика, спрятались под балконом первого этажа, и тяжело дыша, включили кран, торчащий из бойницы подвального помещения. Зажурчала ржавая струйка воды. Ася умыла лицо, подождала, пока сольется ржавчина и, сложившись в три погибели, припала губами к крану, сильно вывернув набок голову. Напилась, подпустила подругу. Алка смешно встала на четвереньки и тоже впилась в кран накрашенным ртом. Ася захохотала. Алка стояла как корова у водопоя, и захлебываясь, тоже давилась смехом.
Асе почему-то вспомнилось, как однажды Марья Ильинична жаловалась на внучку:
– Ась, ну, представляешь, открываю я комнату, а она стоит на четвереньках перед этим еб№рем с автозаправки – домой привела, представляешь? Стоит и ртом это его хозяйство трогает! И главное, делает все это под образАми гардемарина вашего, гребаного, которым она все обои засрала. Мы ж с ней только месяц назад обои поклеили, Ась!
– Да, ладно, МарьИльинишна, просто она винтик на полу потеряла, вот и стояла, – Ася мучительно сдерживала смех.
– Из мозгов ее никудышных этот винтик вывалился. Эх, Аська, какая ж ты еще маленькая. А моя-то дура рано созрела, проблем-то с ней сколько! Помру я, кто ж ее, идиотку, защитит?
Подруги уселись на скамейку возле пустой песочницы.
– Так, может, тебе надо было в музучилище пойти? – Алка достала зеркальце и подкрасила губы огрызком темной помады. – КОмплементировала бы ему за рОялем, – она наигранно выделила все О.
– Аккомпанировала, – поправила Ася.
– Ну, или так.
– Не. Я вторым номером не играю, ты ж знаешь. У меня будет свое соло.
Глава 6
Тот факт, что она – пуп земли, и мир вертится вокруг, Ася чувствовала с детства. Ее любили родители, любили дедушка с бабушкой, любили кошки и собаки. Ей доставляло удовольствие кого-то спасать, лечить, видеть, как тощее становится упитанным, лысое – пушистым, гнойное – здоровым, грязное – чистым. Процесс созидания и развития ее вдохновлял, напитывал радостью, наделял силой. Разрушение же было невыносимым. Она не могла смириться со смертью. Рыдала над сбитой машиной собакой, тащила с дороги труп, зарывала за гаражами, а потом выла