– Кто? – раздалось изнутри.
Девушка выдохнула.
– Изабелла Вексен. Я внучка хозяев замка.
По полу зашаркали шаги. Скрипнул засов, дверь отворилась.
– Господи, – охнула хозяйка, глядя на Изабеллу. – Вылитая Аньес. Вылитая Изольда.
Хозяйка домика действительно была очень старой. Изабелла подумала, что никогда еще не видела настолько старых людей.
– Зачем вы пришли? – быстро спросила Мадлен. Не слишком любезно, зато прямо. – Откуда обо мне прознали?
– Мне рассказала о вас Катрин, моя кормилица. Вы ее, наверное, помните.
– Я всех помню.
– Катрин сказала, что вы… – Изабелла на миг растерялась, но тут же взяла себя в руки, – что вы можете приготовить такое средство, чтобы… чтобы… – она снова растерялась.
– Приворотное зелье? – хмыкнула Мадлен.
– Да.
– Вы красавица. Редкая красавица. Что за мужчина такой, что его к вам нужно еще и привораживать?
– Я расскажу, – решительно начала Изабелла.
– Нет. Проходите сюда и садитесь, – Мадлен кивком показала на столик у окна и стул рядом с ним. Изабелла никак не ожидала, что в крошечной глиняной лачуге будет стол настоящего черного дерева и тяжелые дорогие резные стулья. Девушка удивленно осматривалась по сторонам.
– Что вы, интересно, думали тут увидеть? – спросила Мадлен, перехватив ее взгляд. – Ручных пауков по углам? Сушеных летучих мышей? Садитесь, я же сказала.
– Я все расскажу. С самого начала.
– Не надо, – Мадлен устроилась напротив девушки на втором резном стуле и открыла шкатулку, стоявшую на столе. – Не надо рассказывать, я сама все сейчас узнаю. Вы расскажете так, как видится вам. А мне надо знать, как на самом деле.
Она вынула из шкатулки стопку тоненьких прямоугольных табличек, совсем небольших, легко умещавшихся на ладони. Изабелла, как ни присматривалась, не могла понять, из чего сделаны таблички. На одной их стороне был затейливый узор, кажется, одинаковый у всех. На другой – непонятные картинки.
– Это слоновая кость, – сказала Мадлен, снова перехватив взгляд гостьи. – Тончайшая работа. Других таких нет. Пока нет. Их время еще не пришло, слишком много правды они открывают, – она бережно погладила таблички, ловко перемешала их, снова погладила и снова перемешала. – Пройдет лет сто, а то и двести, прежде чем такие будут у каждой уличной гадалки.
Мадлен в упор посмотрела на Изабеллу. Все было просто, обычно и незатейливо, и девушка почувствовала, как волнение унимается.
– Думайте о нем, – сказала старуха. – Смотрите на меня и думайте о нем.
– Я и так все время о нем думаю.
– Иначе вы бы ко мне не пришли.
Сухие узловатые пальцы ловко перемешивали таблички, вдруг одна из них вылетела и легла на стол – узорной стороной вниз, картинкой вверх.
– Вот