Стало быть, Ее Величество Готье простила герцогиню за непредумышленное убийство молодого Сенье – или она срочно понадобилась кардиналиссе. Меньше всего Раймонде хотелось тешить себя иллюзией, будто кто-то по ней в столице соскучился: родственники блудного Гюстава Сенье, которому навсегда осталось семнадцать лет, спят и видят прирезать его убийцу. А фемита Матиа им подпевает – какие могут быть сомнения?
И все же, Раймонда неторопливо ехала вперед, постепенно приближаясь к столице.
За десять лет она стала худой, жилистой и окрепшей, утратив навсегда округлость лица и нежный румянец, зато в черных глазах появилась смешливая дерзость. Наверное, лучше так, чем коротать свою молодость в окружении придворных шаркунов – Раймонда давно думала об этом и старалась не лгать себе. Не единожды она принимала активное участие в отбрасывании к морским берегам обнаглевших томиранцев, искупляя каждым боем свою вину, и гордилась этим.
А сейчас ее ждет что-то иное, жизнь вновь сделала резкий вираж.
Закат на горизонте горел багровым пламенем, духота отступала под слабыми дуновениями возвращающегося ветра. Весной прохладные ночи, и если эту ночь придется коротать верхом, ничего страшного не случится, но Раймонда ошиблась. Совсем скоро сквозь сгустившиеся синие сумерки отчетливо проступили неровные зазубрины городской стены и высокие ворота. Из караульного домика выглянула сонная стражница в кирасе и Раймонда тут же махнула конвертом с королевской печатью.
– Извольте представиться? – спохватилась стражница, помедлив.
– Герцогиня Вион. Вам лучше снять кирасу, она не защитит от выстрела в голову, – любезно сообщила Раймонда и поехала дальше, не дожидаясь никакой реакции.
Ведь в бою действительно случается столько смертей, которых вполне можно было бы предотвратить, что остается лишь диву даваться. Или злости, ужасу, безразличию. Перед Раймондой открылся вечерний город, где в досадную духоту вмешивались запахи свежего хлеба, благоухающих роз, и множества других, порой не столь же прекрасных. Пришлось проехать половину Матреса, прежде чем она оказалась перед воротами своего особняка.
Она уезжала отсюда юной девушкой и вернулась сильной женщиной, закаленной тяжелыми боями. Усмехнувшись, Раймонда неспешно въехала в ворота, открытые расторопными служанками, и как раз в тот момент город накрыл зловеще темный вечер. Роскошный герцогский особняк, родной и в то же время полузабытый, встретил ее освещенными широкими коридорами, натопленными комнатами, и суетливыми лакейками. В ее отсутствие управляющая наняла новых женщин и мужчин, и, кажется, неплохо справилась.
– Госпожа герцогиня, – смуглая девушка одернула черно-красную ливрею и склонилась в почтительном поклоне, – к вам пожаловали Ее Высокопреосвященство.
– И давно? –