Вывалив в миску зверя содержимое пакетика с надписью «Вискас», подполковник открыл холодильник. На его вмонтированной в дверцу полке стояла бутылка с финской водкой. Несмотря на западное происхождение, Володин уважал ее больше любой отечественной марки. После нее он никогда не страдал головной болью и прочими «прелестями» похмелья. Водка ему понадобилась помянуть Валерку Орловского. На официальные поминки не попал, так хотя бы в индивидуальном порядке помянет друга.
Закрывая входную дверь, услышал телефонный звонок. Первым пришло на ум – жена. Записки ей мало показалось. Беспокойные все-таки существа эти женщины.
Володин вернулся в квартиру.
– Слушай, Володин, – донесся из трубки искаженный простудой голос Рожнова, – мы с тобой парились, перечень мероприятий касательно забайкальского дела составили. Так вот, поспешили мы. Я с Москвой для страховки проконсультировался, и она наши замыслы не одобрила. Приказано никакой самодеятельности не проявлять. Завтра Лазуткин пришлет к нам людей. Сдадим свидетеля им с рук на руки и поставим точку в этой истории.
– Почему такая спешка? – удивился подполковник. – Дали бы человеку сперва долечиться.
Рожнов недовольно кашлянул:
– Москва перед нами отчитываться не обязана. Сказано завтра, значит, завтра. Ответ на свой запрос в министерство обороны уничтожь. Не читая. Допрос Петрова отменяется. Единственное – узнай у него, где золото припрятал, изыми и мне передай. Больше, специально повторяю, никакой самодеятельности. А то знаю я твой норов…
– Понял.
– Ну, будь здоров.
– И вам того же, Василий Тихонович.
Володин зло воткнул трубку радиотелефона в нишу зарядного устройства. Он это дело раскручивать начал, а его беспардонно в сторону. Противно! Законов всяких, правил, моральных принципов навыдумывали. Других их соблюдать заставляем, а сами…
Неприятный осадок от телефонного разговора с Рожновым тяготил его на протяжении всего пути к дому дочери.
Шагая от машины к подъезду, подполковник заметил на балконе жену с внуком на руках. Дмитрий Иванович помахал им. Жена, ответив ему тем же, наклонила голову и что-то сказала мальчонке. Сереженька с умиленно-сосредоточенным личиком вытянул свою крохотную ладошку в направлении деда, растопыренные пальчики ребенка запорхали в воздухе вверх—вниз, вверх-вниз. Лицо Володина расплылось в счастливой улыбке, и он совсем уже другим человеком скользнул в полумрак подъезда.
Домой от дочери супруги вернулись почти в двенадцать. По очереди приняли душ. Володин мылся вторым. Войдя в спальню, он застал жену у зеркала с баночкой ночного крема от морщин в руках. На прикроватном коврике не менее сосредоточенно вершил