– Она. И маленького принца ждет.
– Почему маленького?
– А большой на что?
– Дед, ты как не мужик! – рассмеялся внук.
– Мужик розе не надобен.
– И долго ждет?
– Всю жизнь.
– И никого не было?
– Да являлись всякие.
– И что?
– Да все не то. Роза, похоже, маленького принца ждет.
– На всех принцев не хватит, дед.
– Роз еще меньше.
Внук покачал головой и продолжил пеленание. Потом уронил использованный подгузник в целлофановый пакет и бросил его через всю комнату в прихожую. Пакет шмякнул о входную дверь и упал на пол. Женщина в соседской квартире, прислушивающаяся к тому, что происходит, отпрянула от глазка. Чуть дыша, рухнула в кресло. Потом опять вскочила и бросилась на дверь, как на амбразуру. Провернула ключ в замке и лбом прислонилась к двери. Что это могло быть? Посмотрела в глазок – на площадке никого. Потом услышала проворачивающийся в соседней двери ключ.
И кто этот мужчина, вытряхивающий на улице умопомрачительной красоты скатерть покойной соседки? Внук, говорят, был у соседей. Пьющий, говорят, он был, а пьющие мужчины женщинам неинтересны.
Женщина опять из кресла возвратилась к дверному глазку – никого нет на площадке. И вдруг видит, что с обратной стороны двери на нее смотрит глаз мужчины, то приближая, то отдаляя небритое лицо.
Руки женщины прошлись по вельветовому халатику, поправили воротник, заправили выбивающуюся прядь за ушко – и все это не отрывая глаз от дверного глазка. А тут и мужчина прижался ухом к двери. У женщины сердце зашлось. Она рукой нащупала выключатель, потушила свет в прихожей и на цыпочках пошла внутрь квартиры. Только не загреметь бы чем-нибудь! Куда там! Она взяла и зацепилась полой халата за ключи с брелоком. Упавший брелок звонко оповестил о своем присутствии. Мужчина развернулся и поспешил выйти из подъезда. Женщина долго слушала удаляющиеся шаги – тише, тише, тише.
А что о женщине? Волосы, понятно, рыжие. Говорят, что цвет ужасный, но она так не считает. Прямая челка надоела, и не по возрасту уже, и не модно. Прямое каре под Анну Ахматову. Шея тонкая и длинная – в стиле моделей, представляющих элитную бижутерию. Кожа прозрачная, ну, может быть, чуть тронутая возрастными морщинками. Глубоких морщин пока нет. Из-за небольшого роста и соответственно такого же веса считает себя женщиной дорогой, но, как ни странно, ручной. Да, есть еще зеленые злые глаза. Злые потому, что сама допустила оплошность у двери. Она поднимается с кресла, с трудом выпрямляется и грызет заусенец на пальце – это немного помогает.
А потом вдруг заливается смехом. И вовсе она не дура, она просто сделала то, что хотела – пусть знает соседский мужчина, что подслушивать некрасиво. Стоп! Зачем звонят мужчины в двери одиноких женщин? Одинокая – не значит доступная. Злые зеленые глаза уже не такие злые, они наполняются радостью. Женщина опять направляется к креслу с гордо поднятой головой и сидит там в этом положении долго-долго – этим объясняется отсутствие дряблой кожи на шее.
Взгляд с потолка усмехнулся, наблюдая за соседкой