Когда же Брол вошёл обратно в дом, его уже ждал горячий поздний завтрак в компании заспанной дочери и измотанной жены.
После молчаливой трапезы глава семьи изрёк:
– У нас появились враги. Теперь со двора в одиночку вы никуда не ходите. В сам город, где начинаются улицы с каменными дорогами, не ходите. На рынок не ходите. Я сам буду покупать всё необходимое.
– А как же мои уроки рисования? – спросила Дана.
– А за водой к колодцу тоже по двое ходить? – полюбопытствовала Арла.
– Рисование – я привёл тебя, и я же забрал. Колодец – да, вдвоём. Всегда.
– А если всё так серьёзно, ты меня научишь защищаться? Да-да, – тут же спохватилась Дана, поймав мрачный взгляд отца, и протараторила: – Я помню, что не должна больше спрашивать об этом, раз проспорила тебе. Но ведь многое изменилось. Ты сам сказал, что у нас враги. А значит, я должна уметь постоять за себя. К тому же, вдруг ты уйдёшь в город, а к нам с мамой придёт тот из троицы, который выжил. Кстати, я же вовремя вышла и спасла тебя. Вот как раз ещё и в знак благодарности меня научишь драться. Да? Научишь? Научишь меня? Да?
Брол долго смотрел на дочь. Пристально смотрел. Тяжело. Так, словно хотел её взглядом сдвинуть с места. Но Дана выдержала. За долгое время жизни с отцом она научилась стоически переносить его психические атаки.
Брол вздохнул и перевёл взгляд на жену.
– Вот что с ней сделать?
– А ведь она дело говорит. Ты не принимай сгоряча решение. Обдумай.
– Я понимаю, что она права.
– Правда? – Дана даже не думала, что в этот день – самый страшный день в её жизни, когда её семью вместе с ней чуть не убили, она сможет обрадоваться хоть чему-то.
– Но она не готова, – Брол продолжал обращаться к жене, не глядя на сияющее улыбкой лицо дочери. – Она слаба, несдержанна, ленива…
– Эй, я не ленивая! – возмутилась Дана.
– А кто постоянно ищет повод, чтобы не рисовать руны? – Брол всё же повернулся к дочери и, не дожидаясь очевидного ответа, продолжил: – В Вольном клане тренировать начинают с трёх лет. А ты уже слишком взрослая для этого. Кроме того, ты – девушка. А значит, уже во многом проигрываешь мужчинам. Ты час спокойно не можешь усидеть на месте, когда рисуешь руны. А Вольные до тридцати лет даже в свободный от тренировок день сами занимаются не меньше четырёх часов. А в обычные дни доходит и до восьми. Ты сможешь выдержать этот темп? Не закончится и первый день тренировок, как ты будешь умолять меня прекратить. Или же станешь тренироваться спустя рукава. Ты не сможешь, Дана. – Это была самая длинная тирада, которую дочь слышала от отца.
И всё же она не хотела сдаваться. Не сейчас. Не тогда, когда мечта так близка к исполнению. Поэтому она предложила:
– Я ведь не говорю, чтобы ты из меня растил такую же воительницу, как ты. Нет, я бы с удовольствием, но сейчас речь не об этом. Я ведь прошу тебя научить меня самозащите – чтобы я могла постоять за себя. Напади на меня кто-то, я бы хотела уметь ударить его так, чтобы пока он корчится,