Субботин долго смотрел в улыбающуюся физиономию «просто полковника», раздумывая, как бы вывести его на ночной разговор и вычислить, где им уготовили гибель. Наконец он не выдержал и поднял руку.
– Вы сказали, что вертолёты – это остриё копья! Что мы будем делать?
– Ничего особенного – разведку на границе зоны. Необходимо исследовать её атмосферу, определить верхний и нижний края облачности, направление движения воздушных потоков. Всё как обычно.
– На моём вертолёте подвешены бомбы. Мы должны кого-то бомбить?
– Нет! Это для собственной безопасности.
Сергей не удержался от ухмылки – придумал бы ты что-нибудь поумнее. Бомбы – оружие нападения. Если уж для безопасности, то куда грамотней подвесить пушку. Юлит «полковник», и явно чего-то не договаривает. Так где же им вырыли яму?
– Кто нам может противодействовать? ПВО американцев?
Такой вопрос привёл «просто полковника» в замешательство, но ему на помощь пришёл комдив.
– Хватит разводить балаган, товарищи офицеры! Сказано же – никто ничего не знает. Будем действовать по обстоятельствам. А бомбы вам на всякий случай повесили. Сами поймёте – когда применить. А теперь всё! Совещание окончено!
И для пущей убедительности адмирал стукнул кулаком по столу.
Глава вторая
Воинственный остров
«Небо солнце с муками рожало!» – Сергею вспомнилась строчка из где-то прочитанного стихотворения. Чёрная тропическая ночь отступала неохотно, цепляясь за каждый клочок повисшего над горизонтом облака. Тонкая полоска света пробивалась слабым ростком цветка сквозь панцирь асфальта. Корабль застыл у границы зоны и ждал, когда наконец этот цветок взойдёт новым жарким днём. Ка-27 Дмитриева уже выкатили на вертолётную площадку, укрытую противоскользящей сетью. Ограждающие леера завалили набок, с палубы убрали всё лишнее, чтобы не улетело за борт. Корабль готовился к полётам.
Субботин молча наблюдал за приготовлениями вертолёта и за тусклой стеной зоны, начинавшей проступать сквозь мрак. Несмотря на угрозы «полковника», уже весь экипаж знал о подлинной задаче похода. Теперь свободные от вахты моряки высыпали на палубу и во все глаза смотрели на приближающиеся клубы сплошного тумана.
– Не пойму, чего ты переживаешь? – спросил подошедший сзади Голицын. –