полное красоты, поэзии, горячих нежных чувств и любви беспредельной, горячей любви! Нежный, горячий, мой мечтатель, я также прошлым часто живу, многое вспоминаю и много мечтаю, но больше уже о будущем, о нашем счастье. Я знаю, как сильно ты будешь любить меня, твою верную, дорогую подругу, а я тебя, мой любимый, родной, люблю и буду любить так нежно, горячо, без конца ласкать милого единственного друга. Крепко, крепко тебя целую, да благословит тебя Господь. Будь добрый, терпи, не скучай. Твоя Уля.

      26 июня 1915 года

      Милый друг мой Уля! Получил твое письмо, спасибо, голубка моя дорогая, за добрые чувства, за горячую твою любовь. Как чаруют и нежно ласкают мою душу твои слова любви. В них я чувствую свое полное, тихое счастье. За него благодарю я Бога и тебя, моя ненаглядная дорогая подруженька. По твоему письму я почувствовал, что ты уже успокоилась и у тебя все хорошо. Как рад я этому. Пусть Господь хранит мою любимую, дорогую Улю! Шлю тебе свои ласки горячие, нежные. Много раз целую милые глазки, губки. Твой всегда Тима.

      7 августа 1915 г.

      `Зачем я не чайка, не ветер степной,

      Не тучка лазури далекой,

      Лететь бы, лететь, повидаться с тобой,

      Отрада души одинокой.

      Давно не встречала я взор дорогой,

      Не слышала голос родимый,

      Давно не смеялась любовью одной

      С тобою, мой сокол любимый.

      Не слышишь ты ласки и речи моей,

      Их грозно тебе заменили

      Пальба роковая зловещих гостей,

      Что счастье Руси отравили.

      Меняется вечер на темную ночь,

      И утро подходит за нею,

      И множество дней, улетающих прочь,

      Живу я с печалью моею.

      Не стану я чайкой и ветром степным,

      И тучкой не буду на воле,

      Зову я покорность страданьям земным,

      Земной неутешенной доли.

      Придет ли свиданье и что впереди,

      О том вопрошать я не смею,

      Прошедшее время, восторги любви,

      Я все, как святыню, лелею.

      `Уля[72].

      Матвей и Ульяна обвенчались 24 июля 1916 года. Жизнь складывалась трудно. Наберется ли с десяток лет, когда они были вместе и счастливы? Дороги первой мировой войны для Матвея стали дорогами войны гражданской. Побег из немецкого плена. Плен у Махно. От смерти спас тиф (упал до расстрела, и махновцы бросили). Чудом добрался до родного дома. Мать выходила. Деникинская мобилизация. Уход в Красную армию. В 30-е годы арест как бывшего царского офицера. Тюрьма. Архангельский лесоповал. А Ульяна поднимала на ноги детей, спасала их в Путивле от голода и ждала… ждала…

      А теперь мы листаем дневник выпускника сельскохозяйственной школы и члена православного Крестовоздвиженского трудового братства предпоследней волны Ивана Бугримова (1888–1958). В нем не только история братства в так называемый посленеплюевский период, но уже и специфически советская переоценка былых ценностей.

      «Мне уже исполнилось 67 лет, и за этот период жизни вспоминаются события пройденного