– Они присылали за нами уже полчаса назад, – я поглядела на ее скептический взгляд, – может пора пойти и во всем разобраться?
Она уверенно вложила свою руку в мою и встала, скорее придерживая меня, чем опираясь. В этом была вся мама – она не любила принимать помощь, но обожала помогать мне. И как бы ни были кощунственны мои слова, но я этого не любила.
Переодеваться мы не стали принципиально. Точнее я принципиально, маме это было ни к чему. Она всегда была идеальна.
Мы неспешно прошли по коридору, поднялись по лестнице и вышли на палубу, где солнце пекло настолько жестоко, что я вновь вспомнила о зонтике. Однако смысла в нем не было никакого – мы прошли под тент и сели на свои прежние места. Соседство с двумя стоящими по бокам столика мужчинами в черной форме меня не впечатлило, потому я вновь поднялась, поставила стул между мамой и сдвинутой на нашу сторону бабушкой и успокоилась.
В чем была причина моего такого действия я догадывалась – оба господина были куртами. Об этом говорили колючие черные глаза, недоброе выражение лиц и… запах. От них пахло той самой «Толикой леса», которую я никогда не смогла бы забыть. Так всегда пах Вольтер. Забавно, но я считала этот запах принадлежит именно ему и считала его приятным. Даже сейчас.
Со всей очевидностью это было странно, потому как в моем понимании курты должны во всем быть противными и отпугивающими. Или же здесь дело в биологических процессах? Так, хищник в ходе эволюции приобретает некоторые особенности, приманивающие свою жертву.
Мне же этот запах показался даже «родным», но я уже так не считала. Скорее всего из-за того, что понимала, кому он принадлежит, а моё сознание не проведешь. Жаль только, что еще полтора месяца назад оно спало.
За столиком уже сидели все, кто должен был, и переругивались на тему «Мы вас не ждали, а вы приперлись». Естественно инициатором была бабушка.
– Наконец-то все в сборе! – резко произнес Вильгельм, оглядев меня и маму, – может кто-нибудь ответит мне, почему вы сбежали никого не предупредив?!
Я опустила голову как можно ниже и пробурчала:
– Прости, пап…
Однако сидящему напротив меня мужчине было интересно, что скажет беззаботная Рая, а не извинительно настроенная я. Что было логично, ведь она просить прощения не пыталась.
– Обязательно ответим, – в очередной раз огорошила она отца, – однако сначала вам придется объяснить, почему вы не помогли, когда нам угрожала опасность!
Меня этот вопрос тоже мучал. Слова бабушки о том, что Лорды плыли за нами много дней, жгли мысли.
– Вы и без нас справились, – как обычно холодно произнес Вольтер.
Другого я от него не ожидала. Потому даже не посмотрела в его сторону, прямо-таки ощущая, как он наблюдает за мной.
Я чувствовала свою вину за мое своеобразное «приветствие». Однако говорить что-то не хотелось от слова совсем. В конце концов я тут пострадавшее от его лжи лицо. А он