Гарсиа обернулся и увидел Уиллоуби, как говорится, помяни черта. Вчерашние драчуны холодно посмотрели друг на друга и преувеличенно вежливо раскланялись. Англичанин уселся неподалеку и устремил взор на Пилар.
Он признался себе, что был несправедлив к сеньорите: она и поет неплохо, и на сцене держится уверенно, и вообще она, несомненно, талантлива. Он охотно зааплодировал ей, когда она закончила петь что-то страстное, латиноамериканское.
Появление англичанина не ускользнуло от Пилар: она заметила, с каким вниманием он слушает ее пение и как неотступно следит за ней глазами. С одной стороны это порадовало – медленно, но верно он поддается ее чарам, а с другой…
Внезапно все ее существо охватила горечь оттого, что чаша унижений, испитая ею по вине Уиллоуби, оказалась слишком тяжела.
Справившись с волнением, Пилар запела томным грудным голосом:
– «Прощай, любовь моя,
Забудь меня, забудь.
Ты видишь, что иной
У нас с тобою путь.»
Она посмотрела на Уиллоуби столь проникновенно, что он вздрогнул.
– «Я больше не твоя,
И ты уже не мой.
Прощай, любовь моя…»
По ее лицу текли слезы, голос дрогнул и, не выдержав волнения, она зарыдала и выбежала из салона, не закончив пения.
На мгновение публика замерла, повисла напряженная тишина, и вдруг Уиллоуби заметил, что все присутствующие один за другим оборачиваются в его сторону и смотрят на него. Он ощутил, как вокруг него сгущается атмосфера осуждения, и вскоре уже не смог выдержать нараставшего напряжения. Майкл вскочил со своего места и быстро, не говоря ни слова, вышел на палубу.
Он понял, что Пилар добилась своего – она привлекла остальных пассажиров на свою сторону, вызвала их сочувствие. Не удивительно, что Майкл в их глазах выглядит чурбаном. Завтра они прибывают на Канарские острова, так, не лучше ли там покинуть этот корабль, где ему прохода не дает любвеобильная сеньорита, и позабыть это путешествие, как дурной сон? Но вот беда – ждать другое судно придется долго.
Ему вовсе не импонировала роль добычи – во всех своих романах Майкл выбирал только роль охотника, и инициатива всегда была его. Назойливость мексиканки не имела шансов найти отклик в его сердце.
Майкл яростно вдыхал прохладу морского воздуха, ощущая, как долгожданный покой наполняет его душу. Мириады звезд зажглись в тропическом небе, напоминая о вечном.
Раздался легкий шорох, и Майклу показалось, что на палубе находится еще кто-то. Он обернулся, и в самом дальнем