Васятка внимательно посмотрел на Агния.
– Понимаешь теперь, парнища, откуда у Ивашки про рогатку мыслища?
– Понимаю. – Кивнул Агний. – Дело серьёзное!
– А разве оно не серьёзно бывает, когда враг угрожает?
Васятка вернулся на своё место перед скамьями Учильни.
– Вот о том и думал Иван-Дурак, думы собрав в кулак, дабы думы, не пропав даром, тоже стали по врагу ударом. К тому же, о ту самую пору, пришла весть пограничну дозору: степные дикие племена, которых вокруг Руси дополна, шибко стали шалить-буянить, планы варганить, как бы на нас нападать. А ещё, должен я вам сказать, близилось время Змею Горынычу прилетать! Так что, вполне понятно – шли, чётко и внятно, размышления Дурака-Иванушки касательно рубежей отчизны охранушки, сводясь на рогатки изготовленье-устройство… Особо, конечно, Змей Горыныч вызывал беспокойство, поскольку Змей Горыныч, стервоза, завсегда – угроза, всех остальных пострашней! Вот мы и поговорим о ней. Нрав Горынычевый таков: сейчас, как и до начала веков, сидит в засаде, терпенья набравшись, и вылезает – лишь случая дождавшись, когда появленье его даст неминуемы результаты, ибо зело мудры данные супостаты. Века долгие мудрость они копили, всех хитрей были, оттого любых прочих-древнейших, при Сотворенье первейших, нечистей пережить сумели, и в этом деле поднаторели. Остальные сгинули и пропали, а Горынычи – сидели и наблюдали, а где все прочие гибли, – они выкарабкивались, потому как – всегда приспосабливались!
Залетевший на тот момент рассказа в оконце шмель, услыхав про Горыныча, зажужжал негодующе:
– Жжжуть! Жжжуть!
И поспешно улетел туда, где можно ни о чём страшном не вспоминать вообще: к цветам луговым, к травам зелёным, к солнышку яркому и дню светлому.
Зато Учильня Васяткина слушала дальше, и очень-очень внимательно.
Чего, собственно, Васятка Косой и добивался.
– Но, наверное, самое скверное, что в те времена оны, – предостерегающе продолжал он, – люди приняли Горынычевы Законы, даже не пытаясь бороться и сопротивляться. Чем всё время бояться и ждать смерти днесь, лучше уж дани несть! К примеру, сегодня не заплатил дани я, а завтра стану Змею – предметом питания. Или, что ещё хуже: Горыныч ведь суров дюже! Его прогневав, даже чуточек, отдать придётся в полонение дочек. Их забирает, делает жёнами, и они становятся змейством прокажёнными: рожают Горынычу детёнышей проклятущих, змеёнышей злющих. С виду человек вроде, но, по своей породе, ежели приглядеться, увидишь