– Что это за место? – спросила голубоглазая колдунья, озираясь по сторонам.
– Не знаю. Надо быть осторожными, – прошептал Лео, обгоняя колдунью.
– Главное – это найти выход.
– Джесси хотел, чтобы мы попали сюда? Но почему он сам не мог нас просто привести сюда? Ерунда какая-то.
Лео подошёл к столу и с любопытством взглянул на рукопись, испещрённую тонким каллиграфическим почерком. Складывалось такое впечатление, что она оказалась на этом пыльном столе лишь недавно, а значит, кто-то тут был до колдунов. Сэмми обошла статую Мыслителя и вернулась к ларцу, тоже стоящему на столе. Ей казалось, что в нём что-то пульсирует. Любопытство взяло верх над осторожностью.
– Деточка, положи эту хрупкую вещь, а то уронишь, – раздался глухой голос из каменного изваяния.
Чародейка чуть не выронила сундучок.
– Лео, кто это сказал? Ты слышал?
Увлечённый рукописью Леонардо не сразу ответил Сэмми.
– Что, милая? Я ничего не слышал.
– Я уверена, что это была та статуя!
И вдруг вновь раздался глухой голос.
– Да… Тот парень точно так же рассматривал эту рукопись… Вы не братья случайно?
На сей раз Лео обернулся и в ужасе отпрыгнул назад, моментально выхватив из колчана стрелу и натянув тетиву, а Дорри с Шалле даже с неожиданности схватились друг за дружку. Но Сэмми положила свою руку на локоть юноши: стрелять в камень всё равно было бы бесполезно.
– Ты кто? – спросил Лео таким тоном, будто бросал вызов неизвестности.
– Я безобиден. Я всего лишь хранитель этой библиотеки. Много лет назад одна ведьма прокляла меня, чтобы я больше не мог ни двигаться, ни говорить. Но прошли года. Должно быть, она давно умерла. Поэтому проклятие ослабело.
– Кто тот парень, о котором ты говорил?
– Заходил тут один не так давно. Будто провидение послало мне его. Вы не представляете, как рад был я его появлению. Его имя Джесси. Во всяком случае, он себя так назвал.
– Джесси?! Что он тут делал?
– Он попытался расколдовать меня. Но, к сожалению, ему это оказалось не под силу. Мы всё равно смогли помочь друг другу. В благодарность я указал ему на рукопись с пророчеством. Оно было записано очень давно, ещё в те времена, когда я был человеком. И, похоже, оно сбывается. Потому тот чародей вырвал своё сердце. Хоть это и чёрная магия, мне не показалось, что передо мной был приспешник Зла. Сейчас ведь 1127 год с начала летоисчисления?
– Да.
– Ох, – протянул Мыслитель, – святые тэмпусхари! Много же времени утекло с тех пор, как я оказался в ловушке. Но раз вы здесь, значит, время моё пришло. Может, кто-то из вас сможет меня расколдовать. Вам знакома светлая магия?
– Боюсь, – произнесла Сэмми, – что мы слишком мало