«Томас, немедленно уходи, он у тебя на хвосте», – кричал паническим голосом оператор.
«Жму что есть мочи, двигатели на форзаже», – начал паниковать и летчик.
А тут еще наш командир эскадрильи рапортует на КП на «чистом испанском»:
«Орион, я – Стрелец. Цель вижу. К пуску готов!»
Летчик «Черной птицы», наверное, в штаны наложил, удирая к океану от нашего истребителя, а наш голубок почти без топлива пошел на посадку. Как мы ликовали! После этого американцы больше месяца вообще не летали в нашу сторону, видимо, ломая голову, что за самолет русские поставили кубинцам, что он так легко достал их «Черную птицу».
Юра и Олег смеялись так, что на глазах выступили слезы. Это были слезы радости, гордости за своих летчиков, за свою страну.
– Ой, дорогой мой, времени-то сколько, – просмеявшись, посмотрел на часы Юра. – Давай-ка спать. Завтра нужно быть как огурчик. Дела здесь не шуточные, война настоящая, – уже серьезным голосом сказал он.
– Скажи, а почему ты с Кубы-то уехал? Все-таки там спокойнее, войны нет.
– Потому и уехал, что спокойно, сам попросился. Здесь война, а значит, платят и «гробовые».
– «Гробовые»? – удивился Олег.
– Да, это мы так называем добавку за особо сложные условия. В Союзе, сам знаешь, много не заработаешь. Вот контракт кончится, и, если жив останусь, вернусь домой, уволюсь в запас, куплю квартиру – сколько по гарнизонам скитаться можно, дети по несколько раз в год школу меняют. Жена-то молчит, хорошая она у меня, – взгрустнул было Юра. – Да я сам вижу, что надоели ей казенные углы.
– А кстати, как вы тут без женщин обходитесь?
– Да как, очень просто. У каждого своя «блондиночка» есть.
– Блондиночка?
– Блондиночка, – усмехнулся Юра. – Сожмешь руку в кулак, он ведь белый, вот тебе и «блондиночка», – раскрыл мужской секрет Юра. – Все, пора спать.
– Ужас какой.
– Ничего, месяц поживешь один, потом «блондиночка» сама к тебе придет, еще и понравится, – и Юра, смеясь, хлопнул Олега по плечу.
– Никогда не понравится.
– Знаешь, есть такой пошленький анекдот, – усмехнулся Юра.
– Какой?
– Дневник онаниста: «День первый: работал левой рукой – ничего, терпеть можно. День второй: работал правой рукой – уже лучше. День третий: работал правой рукой – значительно лучше… День десятый: работал правой рукой – восхитительно… День тридцатый: приходила женщина – жалкое подобие левой руки», – закончил Юра и дико засмеялся.
Олег тоже не смог скрыть улыбки.
– Ты к кому прикомандирован? К Палычу? – насмеявшись, спросил Юра.
– Не знаю еще. Завтра скажут.
– Да не завтра уже, а сегодня.
И