– И чего? – подала сигнал Вика, что положение вещей уяснила.
– Это все очень серьезно. Это важный и своевременный шаг, – сказал Анатолий Антонович веско. – И надо, чтобы наша семья правильно отнеслась к этому. И чтобы вы установили устройства вовремя и как положено.
Эдик открыл рот, намереваясь спросить: «И это все, зачем звал?!», но к собственному удивлению услышал нечто противоположное:
– Да ни за что!
Отец нахмурился. Эдик и сам изумился, набрал воздуха, чтобы сказать, что не то имел в виду, но выпалил:
– Пусть они эти чипы себе в задницу засунут!
От собственной резкости он даже оторопел, хотя с помощью мысленных картинок, такое поведение вполне можно было объяснить. Эдик видел себя независимым, хотя и не очень удачливым молодым человеком, устремленным в будущее, лишенным предрассудков прошлого, с ясным и свободным умом. Он видел себя как бы немного впереди всего остального человечества, которое уныло и ожидаемо завыло об ужасах тотальной чипизации. Это положение делало его привлекательным для самого себя, выделяло из массы. Каждому же приятно быть уникальным!
Однако, пока он открывал рот для первой фразы, ситуация драматически изменилась. Рядом с собой, буквально плечом к плечу, в группе лидеров человечества Эдик вдруг обнаружил собственного отца, который, по его мнению, никаким лидером не был и вести к светлому будущему и свободе мысли, разумеется, не мог!
Увидев такую картину, Эдик почувствовал себя обманутым, запутанным и неприятно удивленным, и первой спазматического характера реакцией было бежать в любую другую сторону.
Все это произошло у него в голове и теле так быстро, что он и сам не успел ничего понять.
– Не ругайся! – тихо сказала мать.
– Они и засунут! – повысил голос отец. – Написано было – в ягодичную мышцу устанавливать будут.
– Вот пусть себе и ставят! – Эдик был непреклонен.
– Это нужно для безопасности, – подбирал аргументы отец.
– Для чьей?! – язвил Эдик. – Для их же собственной! Уж не для нашей точно.
– Это на сложный случай, чтобы разные там службы могли помочь!
– Это ограничение личной свободы!
– Это все равно произойдет, это всего лишь вопрос времени. Это даже не мы изобрели, а голландцы! – Анатолий Антонович даже и не думал, что он такое думает, но надо же было как-то этого юнца поставить на место.
У Эдика было странное ощущение, что он спорит с самим собой. Однако уступить он уже не мог. Придерживаться противоположных позиций в разное время в разных спорах – еще туда-сюда, но не в одном же разговоре! Такой пластичности убеждений Эдик еще не достиг.
– Разница в том, что голландцы решают сами!
Анатолий Антонович похлопал себя пятерней по круглому затылку, пытаясь понять, почему его собственный сын не может просто послушать по-житейски мудрого отца? В поисках ответа он перевел взгляд на Вику.
– А ты