– Остановись, малыш. Пожалуйста, не говори так о себе. Ты был напуган, и, как я сказала Элеанор Куин, тебе позволено бояться. Сейчас не как в детстве – ты не ребенок, и у нас есть обязанности, но это наши обязанности. Ты не…
Орла замерла, когда Шоу, пошатываясь, встал с дивана. Сначала она подумала, что муж чем-то расстроен или пытается избежать разговора. Но потом заметила кое-что: выражение его лица. Настороженное. Боязливое. Ищущее. Кто-то из детей вскрикнул во сне? Но она ничего не слышала. Ее руки снова покрылись гусиной кожей.
– Что такое?
Судя по его позе, сосредоточенности, наклону головы, такому же, как у Элеанор Куин, он искал звук. Звук, который она до сих пор не слышала.
– Шоу?
Он подошел к входной двери, затем резко повернулся и прошел несколько шагов в сторону кухни. Так же внезапно, как это произошло, его напряженный взгляд пропал, а плечи расслабились. Вздрогнув, он провел рукой по волосам и упал обратно на диван.
– Что это было? – забеспокоилась Орла.
– Я не знаю. Мне показалось, я слышал… что-то. Неважно. – Он сел и снова открыл бутылку «Американ Хани».
Орла пододвинула свой стакан к его, и он налил золотистое спиртное в оба. Она осушила свой стакан одним глотком, пытаясь унять тревожно колотящееся сердце. Шоу же устроился на прежнем месте, готовый продолжить беседу с того места, где они остановились. Морщины вокруг его глаз стали более выраженными, чем были буквально несколько секунд назад. Ему нужно было хорошенько выспаться.
– Почему бы нам… – Она хотела затащить его в постель, но он звенел от энергии, идущей вразрез с его изнуренным видом. Пальцы стучали по стакану, напоминая азбуку Морзе.
– Я хочу, чтобы ты знала, – сказал он, – я тщательно исследовал этот край, так как мы не задумывались о нем всерьез, когда впервые посетили Сент-Арманд, Северную Эльбу и Харриетстаун. Здесь все рассчитано не только на туристов – в деревне круглый год много творческих людей, и есть по крайней мере одно место, общественный центр искусств, где я мог бы преподавать. Я написал им по электронной почте некоторое время назад, просто чтобы иметь в виду. Я мог бы преподавать рисование, или живопись, или цифровую фотографию, или игру на гитаре. Я не позволю нам остаться без денег.
– Я ценю это, но не такого для тебя хочу. Я видела твой прогресс за последний год и еще больший успех за последние несколько месяцев. Я хочу, чтобы у тебя было время – твое время. Нам пока есть на что жить…
– Пусть этот вариант будет на всякий случай. И наших сбережений не хватит навечно. Так что это возможно. А ты можешь преподавать там балет.
Орла тут же выпрямилась, как будто сама мысль о том, чтобы сделать что-то, связанное с танцами, требовала хорошей осанки. Ее тело стало легче, чем за эти несколько недель:
– Мне этого хотелось бы. Было бы потрясающе работать там на полставки!
Она уж точно не рассматривала преподавание балета как реальную возможность – не посреди