Шуршик призадумался:
– Но у нас же не пустыня! Как этот волшебник может очутиться здесь?
– Не знаю пока, – взгрустнул Тукс, – но обязательно разведаю!
Он помолчал и добавил:
– А ворона – шпион Суховея. Она специально вынюхивает, сколько деревьев и цветов уничтожить надо. И нет ли поблизости противника, который отпор дать может.
Если честно, то Шуршик не очень поверил Туксу. Тот, наверное, перестраховывается. Откуда здесь, на даче, взяться злому волшебнику? Днем Шуршик сидел на кухне и слушал радио. Бабушка пекла блины на полдник, а он мечтал, что скоро увидится с родителями. Все-таки за неделю успеваешь здорово соскучиться. Часы пробили четыре раза, и по радио стали передавать новости. Шуршик слушал вполуха, но вдруг насторожился.
«В соседней области впервые за последние шестьдесят лет зафиксирован суховей – явление, которое характерно в основном для пустынь и полупустынь», – сообщил диктор.
«Вот оно, начинается, – испугался Шуршик. – А я не верил! Надо предупредить Тукса».
Весь вечер он провел точно на иголках, выбегая на улицу каждые пять минут и проверяя: не случилось ли? Но все было спокойно: дул мягкий ветерок, солнце медленно садилось за горизонт. Ночью Шуршик передал услышанное.
– Понятно, – Тукс помрачнел, – Суховей готовит вторжение.
– И что будем делать?
– Надо обезвредить шпиона! – решил Тукс. – Ты со мной?
Конечно, Шуршик был готов следовать за другом.
– Учти, дело это опасное, – предварил тот. – Надо будет запастись ядрами и стрелами. Будет страшная битва.
Шуршик все понимал, но как он мог подвести друга? Да и другие деревья с цветами тоже жалко.
Они вылетели на Кузнечике. Сначала нарвали горох с грядки, затем навестили Розу с Машей.
– Мне нужны твои колючки, – обратился Тукс к Розе.
Та приподняла брови:
– Зачем это?
Тукс уточнил:
– Надвигается опасность. Мы с Шуршиком выследили шпиона Суховея – ворону. Надо ее обезвредить, чтобы не доложила злому волшебнику.
Розу идея не впечатлила:
– Как же я буду без колючек? Ты же знаешь, я такая красивая, что все так и норовят сорвать или съесть. Я должна защитить себя! И у тебя есть свои.
– Мои слишком длинные, – пояснил Тукс, – ими стрелять неудобно.
Вмешалась Маша:
– Роза, но я же обхожусь без шипов. И другие цветы тоже.
Роза поморщилась:
– Да кому нужны такие уродины!
У Маши лицо стало таким беззащитным, что Шуршик испугался: сейчас заплачет. Он бросился на защиту:
– Никакая она не уродина! И вообще, ромашки – мои самые любимые цветы!
Та благодарно улыбнулась и ответила Розе:
– Знаешь, если шипов поубавится, тебе же легче станет. Может, не будешь колоть всех своими словами.
– Мы же и тебя спасаем! – не выдержал Шуршик.
Роза состроила