Встал Уэйн Альтенхоффен с большим черным блокнотом и торжественно его раскрыл. Когда не надо было рыбачить, Альтенхоффен работал учителем на замену в старших классах, а также редактором «Маяка Куинакской бухты» – городской не то еженедельной, не то ежедвухнедельной, а иногда и ежедвухмесячной новостной газетки. Длинноносый и многословный, он тем не менее представлял немалую ценность как для города, так и для клуба, ибо голову этого разумного и энергичного гражданина настолько плотно заполняли планы общественного устройства и разных проектов, что почти все разговоры он начинал со слов: «Мой бедный мозг сейчас лопнет от этих всех возможностей».
– Предыдущее собрание Ордена закончилось на неожиданно драматической ноте, – прочел Альтенхоффен. – Дело в том, что членам Ордена было представлено постановление суда, обязывающее прекратить и воздерживаться впредь от практики проведения фейерверков в зале заседаний. В ответ на сообщение, что Томас Тугиак-старший и совет «Морского ворона» угрожают нашей организации выселением, президент Кальмар заявил, я цитирую: «В жопу Томми Тугиака вместе с его бандой пивных дикарей. Полезут поперек Псов, я устрою им чайную ломку. Мы будем стрелять хлопушками тогда, когда дух позовет нас». Конец цитаты. Члены клуба поддержали это заявление единодушным гавканьем, исключения составили Томми Тугиак-младший, призвавший не лаять на его отца, и Чарли Фишпул, возразивший против отдельных формулировок: «Пивные – ладно, но мы не дикари, мы потомки дикарей». На что Норман Вон ответил, я цитирую: «Сядь на свой стул, потомок, не то пиво расплещется», на что Чарли Фишпул ответил: «Я хоть чей-то потомок, Вон». В этот момент брат Норман Вон ударил Чарли по затылку скрученным в трубку журналом «Пипл», отчего вышеупомянутый Чарли упал на колени. Затем брат Клейтон Фишпул ударил брата Нормана Вона по затылку скрученным в трубку журналом «Атлантик мансли», опрокинув его тоже на колени. После этого собрание было прервано.
Он закрыл блокнот и поднял сияющее лицо. Грир одобрительно кивнул:
– Спасибо, писарь Альтенхоффен. Свора подтверждает то, что написано?
Зал ответил в унисон:
– Гав-гав!
Альтенхоффен сел:
– Протокол считается утвержденным. Другие нерешенные вопросы?
Грир с притворной уверенностью обвел всех свирепым взглядом. Чарли Фишпул поднял тощую руку:
– Я все-таки хотел бы получить извинения в протоколе, но, может, сейчас не время…
– Гав, гав, – согласились члены клуба, и Чарли опустил руку.
– Доклады комитетов?
Низкое отрицательное ворчание было ему ответом.
– Отлично. – Заключительным жестом Грир стукнул молотком по ребру трибуны: трам-бам! – Значит, новые вопросы? – Большая белая кость застыла в высшей точке. – А? – Никто, казалось, не мог придумать никаких новых вопросов.
В глубине зала у