Воительница отскочила, будто оценивая противника. Как и всегда, нельзя было судить по её лицу, что она при этом думала или чувствовала: удивилась, испугалась, обрадовалась ли?
Но Тании стало уже не до неё. Она в изумлении наблюдала, как её тело сражается с Реанной само по себе. Не сказать, что руками и ногами двигала какая–то внешняя сила. Мышцы сокращались как обычно – только управляла ими не Тания. Более того, она даже не потеряла над телом контроль, хотя и благоразумно старалась не вмешиваться. Получается, ей оставалось только ждать, пока Фамильяр сам сделает всю работу.
– Время!!! – раздался оклик Живана.
Он всё это время отсчитывал свой пульс.
Реанна тут же застыла столбом, как её выключили, а все трое зрителей поединка дружно захлопали в ладоши. Теперь в их глазах сквозила искорка чего–то нового, чего Тания не замечала там прежде. Быть может, уважения?
– Старый мир меня дери! – воскликнул Живан. – Впервые такое вижу!
В его голосе проступали нотки восхищения.
Но обрадоваться победе Тания не успела. На неё вдруг нахлынула ужасная боль, в которой она словно захлебнулась. Дыхание перехватило, а измождённое тело разом заныло и немощно задрожало. С тихим стоном Тания бухнулась на колени, а затем и вовсе распласталась в траве. В выпученные глаза ей пролилось синее небо.
– Тренировок конечно ещё много потребуется, – покачал Живан головой, почёсывая в затылке, – но мы слово сдержим. Идёшь с нами, как и хотела!
Тания догадалась, что хоть с Реанной сражался фактически Фамильяр, он ведь это делал при помощи её тела, а не по волшебству. Каким–то образом он отключил боль и усталость на время поединка, но теперь они включились вновь. И измученные мускулы надрывно заломило.
Живан подошёл к лежащей навзничь Тании и подал руку, помогая подняться.
– Дам несколько минут, чтобы в себя прийти, но затем отчаливаем. Времени нет разлёживаться, нам нужно донесение в штаб доставить. Теперь каждый день на счету.
Боль уже проходила, и Тания не могла не обрадоваться столь удачному повороту событий. Но подспудно, из глубин подсознания, её тревожила неприятная мысль. Ведь всё это заслуга серебристой книги. Древний дух, что обитает на её страницах, всё–таки выполнил обещание: он дал ей то, чего она хотела. Но кто она сама по себе? Без помощи Фамильяра эти люди вряд ли признали бы её. Похвастайся она перед Йедом, что выиграла неравное сражение лишь благодаря какой–то волшебной книге, он бы точно не счёл такую победу честной.
Йед всегда был щепетилен в вопросах чести. Отец часто говаривал: «Человек должен быть настоящим», но никогда толком не объяснял, что конкретно имеет ввиду. А Йед считал, что речь здесь именно про честь, потому и восхищался королевской гвардией. Именно так он понимал отцовские