– А что с его задом? Саная погрызгла?
И вновь глаза полезли на лоб, очнулся я перевернутым на живот. И руки, и ноги были перевязаны.
– Да не грызла она его. Он вроде не с кровью падал, хотя штаны спущены были, помню точно. А… точно, от страха он с высоты той, наверное…
Но голос колдуна уже тише спросил:
– Сколько он на том дереве сидел?
Селин ответил быстро и точно:
– Три дня. Думаешь, терпел, па?
Колдун ответил медленно:
– Я б не терпел, я бы на кошку ссал, от злости. А она, вишь, высоты боится. Это его и спасло. Грызет она таких мелких. М-да, седой да молодой. Значит, штаны спустил, а надеть забыл. Ты, наверное, и появился. М-даааа… делаааа… На-ка, вот, дерни тут. Ветка, что ли?
Из моего тела что-то дернули родное, и я испустил вой.
– Сынок, это мясо, не дергай его, дома пожрешь. Вон, кусок дерева торчит, видишь? Эх, толку от тебя, людей только губишь. Руки прочь, я сам. Мне трупов и так хватает, подпол полнехонек, по твоей милости, между прочим. – и уже пародируя голос Селина, да так точно, сказал: – С дерева он упал, не успел я его перехватить, говорил ему, на меня метить… вот и верь после этого людям.
Что-то кольнуло, и я, ойкнув, завыл, когда на больную рану в ягодице полилось что-то, шипящее на моем теле.
– Ничего, ничего, зарастет, как на баране. Говорить можешь?
Я закивал, пытаясь разглядеть свой зад, но боль не дала.
– Да не дергайся ты, не дергайся. Просто говори, если можешь. А то, может, у тебя уже и мозгов-то нет. Зачем я тебя лечу. Вон, волкам кину. Они враз сытыми станут и без боли порвут. Я уж заговорю тебя от боли-то. Нам тут глупые не нужны, сына моего за глаза хватает. Мужеложца ещё в придачу.
Слова этого я не знал, но затарабанил:
– Антон я, Шкварцев. У меня день рождение сегодня, ой, вчера или позавчера должно было быть. А я тут проснулся. А тут рысь такая с ушами.
Вновь что-то кольнуло, и я заверещал уже почти на женской ноте:
– Билеты родителям купил в путешествие, чтобы весь свет осмотрели. Им за стоооо уже будеееет. Больнооо, твою ж мать!!!
Голос колдуна прошептал у уха:
– А задница у тебя – что надо. Значит, говоришь, путешествие намечал?
Я закивал быстро.
– Па, он что, наш язык понимает?
Голос Селина заставил меня умолкнуть, я со страхом посмотрел на него.
– Па, а чего он так боится?
Колдун прошипел:
– Тебя все деревенские боятся. А на городских воротах стража и вовсе не впускает. А ты про мелкого паренька спрашиваешь. Конечно, боится.
Я кое-как спросил, давясь от страха:
– А что такое