– О да, конечно, мы понимаем, – закивала головой Шоколадка. – Нам бы вещей парочку.
– Каких?
– Два фартука, записные книжки и карандаши.
***
Работа была действительно грязной. Джек выносил помойные вёдра, таскал тяжёлые корзины с продуктами, принимал сырое мясо и складировал его в прохладном погребе, где он мог хоть чуть-чуть отдохнуть и хлебнуть воды. Мария днём убирала комнаты, в которых стояли только кровать да тумбочка, мыла деревянные полы трёхэтажного здания, натирала столы до блеска в большом зале со светильниками из козьих рогов и полоскала бельё, бегая с корзинкой за городские стены к ручейку, отходящему от реки Западный Киндер. Вечером, при наплыве разнообразных посетителей, она помогала другой разносчице с блюдами и выпивкой, наряжаясь в блузу и клетчатую пышную юбку с корсетом. До девушки часто домогались наёмники, но Джек, которого она звала на помощь, быстро указывал им, что так поступать не стоит. Правда, у него из-за этого пошли проблемы с владельцем таверны – он не всегда был доволен его методами борьбы с дебоширами. Шоколадка с Джеком возвращались в кампус на ужин, чтобы не объедать посетителей таверны, а потом договаривались с постом и убегали обратно, отдыхая на небольшом чердаке с маленьким круглым окном и сломанной двуспальной кроватью. Ночью они получали деньги за работу – небольшие золотые монеты – и возвращались в кампус уставшими, но довольными собой. В комнате их обычно уже ждали Нами с Игги.
– Как прошёл ваш день, девочки?
– Я нашла отделение Красного Креста и договорилась о посещении госпиталя на послезавтра, – рассказывала Нами с довольной улыбкой. – Там были очень приятные люди! Кстати, ребят, отметьте, пожалуйста, на моей карте вашу таверну.
Джек вытащил из кармана карандаш и отметил таверну на карте крестиком.
– А как твой день прошёл, Игги? – обратилась Шоколадка к девушке с серыми волосами.
– Я гуляла, – кратко ответила она.
– Не боишься потеряться?
– Нет, я помечаю на карте, где я была.
– Это хорошо. Как тебе город?
– Очень яркий. Как в «Ведьминой службе доставки»[2]. И чем-то Чехию напоминает.
Игги была права: в Бератунштелле сочетались воедино рококо и классицизм, дома были выкрашены в яркие цвета, а проходившие мимо патрули в чёрных мундирах только усиливали впечатление, что действие происходит в Европе шестнадцатого-семнадцатого века.
– Ты была в Чехии?
– Нет, но моя старшая сестра именно туда уехала от родителей. Присылала мне фотки в инстаграме.
– Джек, на что ты так сосредоточенно смотришь? – вдруг спросила Нами.
Джек что-то писал в блокноте. Девушки подошли поближе.
– Я понял их алфавит.
– Да ты что?!
– Это зеркальное отображение витиеватой латиницы. Смотрите.
Парень написал на листе большую петельку вверху справа, провёл линию вниз и поставил точку.
– А теперь смотрите.
Он