– Что, от трусов то-тоже следов нет? – наконец выдохнул дизайнер.
Маша среагировала слишком предсказуемо и поэтому совсем ирреально.
– Хочешь посмотреть?
Решительно поставила «Лонг-Айленд», взяла дизайнера за руку и, ни слова не говоря, повела через зал. Не задумавшись, открыла дверь в кабинку мужского туалета, потом сама заперла ее на щеколду изнутри и стянула с себя платье, под которым оказалось маленькое жилистое тело спортсменки, а на лобке – только узкая вертикальная полоска.
– Ну что?
– Ну да.
– Что да?
– То есть нет. Белых следов нет, – констатировал Куприянов.
Маша усмехнулась и крепко взяла его за член.
– Молодец. Возьмешь меня сзади?
У нее была крепкая маленькая задница с прохладной и тонкой, чуть липкой, как будто каучуковой, кожей, и кричала она, совсем не стесняясь.
– Глубже, ударь, глубже…
Его хватило секунд на десять.
– Подожди, – сказала она.
Успела опуститься на колени и взять в рот. Он все еще пытался справиться с ремнем, когда Маша, накинув платье, чмокнула его в губы.
– Вкусно, но быстро.
Когда она вышла, он некоторое время мочил шею холодной водой. Потом долго всматривался в свое отражение. Раньше ему нравилось это лицо. Утомленное и мужественное, оно хорошо смотрелось бы на крупном плане в каком-нибудь вестерне Серджио Леоне. А сейчас в декорациях мужского туалета, при жестком верхнем свете, лицо выглядело, как из современного боевика.
Такой психологический момент – герой приходит в себя, покачиваясь и упершись руками в раковину, всматривается в отражение, пока в ушах пульсирует кровь.
Потом Сергей вернулся к барной стойке, Маша была уже наверху и медленно извивалась под безжалостную Лили Аллен. Песня что надо: «Littlest things».
Dreams, Dreams
Of when we had just started things
Dreams of you and me.
It seems, It seems
That I can't shake those memories
I wonder if you have the same dreams too.
Мечты, мечты
Когда у нас все только начиналось
Мечты о тебе, мечты обо мне.
Кажется,
Что я уже не избавлюсь от этих воспоминаний.
Интересно, у тебя такие же ощущения?
Волосы совсем закрыли ее лицо, она плавно опускала руки, покачиваясь, тонула в расплавленном одиночестве, полностью отдавая себя музыке, рассказывая собственную печальную историю. Возможно, у нее за плечами болезненное расставание, человек, о котором она не может забыть. Возможно, она ищет кого-то, кто мог бы занять его место.
Этот подонок в голубой рубашке, розовая скотина, водил по воздуху зажигалкой, как на концерте, издеваясь над искренностью и красотой танца.
Куприянов заказал еще виски. Торопиться было уже некуда. Вот так стоять и смотреть на женщину, которая только что стала твоей. Он пытался поймать ее взгляд, но она уже почти не обращала на него внимания – да и зачем, они и так чувствовали друг друга.
Мысли