Джо тоже вовсю трудился, и это приносило ему удовольствие. Его глаза горели даже от такого скучного дела, как выбор посудомоечной машины, которой в кафе никогда раньше не было.
Когда косметическая отделка была на стадии завершения, мы выбрали теплый солнечный день и отправились на один из самых крупных «блошиных» рынков в Париже и мой самый любимый Сент-Уан. Там можно прикупить самые необычные вещи от антиквариата до современных изделий. От посещения этого места у меня всегда по коже бегут мурашки, так сильно оно на меня воздействует. Неудивительно, так как на рынке всегда много народу, особенно туристов. Сент-Уан как музей, экспонаты которого продаются. И цены там абсолютно разнятся, но мы то знаем, что к концу рабочего дня продавцы с радостью скидывают несколько евро, лишь бы продать. Только, к сожалению, к концу дня самый интересный товар уже уходит.
Шагая по павильонам рынка, я с особым интересом разглядывала многочисленные вещи. Почти все они пахли историей, каждая вещь ранее кому-то принадлежала, бережно храня секреты своего хозяина.
– Хочу эти шторы, – тихо проговорила я и направилась в дальний угол одного из павильонов. – Посмотри на них.
Джо приблизился ко мне и тоже взял в руки изумрудную материю.
– Мы повесим их на окна возле дверей. Я не видела раньше ничего прекраснее. – Я смотрела на шторы влюбленными глазами, все больше погружаясь в их неповторимый цвет.
– Если ты так хочешь, то я не против. Вот только окна у нас два, а штора одна.
– Зато она очень широкая и я смогу разделить ее пополам. Не зря же у меня годами в шкафу пылится швейная машинка. – Сказала я Джо и жестом руки позвала продавца.
Продавцом данного павильона оказалась высокая женщины, с короткой пепельной стрижкой и накрашенными, красной помадой, губами. Серый брючный костюм удачно подчеркивал ее стройность, а тонкая нитка жемчуга изящно украшала тонкую шею. Сразу видно, что она прирожденная француженка. Поскольку вы никогда не сможете точно определить возраст настоящей парижанки. Ей может быть и тридцать и пятьдесят.
– Добрый день, не подскажите нам ширину данной шторы. – Спросила я, все еще не выпуская из рук драгоценную материю.
– Около шести метров, – ровным певучим голосом ответила женщина. – Их было несколько, но до нас дошла одна, во времена немецкой оккупации эти шторы украшали квартиру Анри Филипп Петена, который в то время возглавлял коллаборационистское правительство Франции.
– Она, наверное, стоит безумных денег.
– Как раз наоборот, если бы мы имели весь комплект, то цена была бы достаточно высока, а так я не стану назначать за нее дорогую цену.
– Мы возьмем ее, она отлично украсит наше кафе. – Ни минуты не сомневаясь, сказала я продавцу.
– Интересно, чьим будет следующий предмет, который мы приобретем? Наше кафе потихоньку начинает приобретать мотивы Второй мировой войны. – Шутя, сказал Джо, когда мы покинули павильон, с объемным красным пакетом.
– Это