Глеб удивленно поднял брови. Генерал, хоть и смотрел куда-то в сторону, заметил это движение и криво, с явным трудом усмехнулся.
– А ты думал, я не замечу? Думал, рубашечку навыпуск надел, и все шито-крыто? Не у одного тебя глаза имеются, Глеб Петрович. Давай, рассказывай, в чем дело. Я же вижу, тебе есть чем поделиться.
– А надо ли? Все хорошо, что хорошо кончается. По-моему, вам сейчас не до этого.
– А вот это уж не тебе решать, – отрубил Потапчук. – Вот станешь директором ФСБ, тогда и будешь указывать, до чего мне есть дело, а до чего нет. Да и тогда, пожалуй, я оставлю за собой право окончательного решения по этому вопросу.
– А субординация как же? – деланно всполошился Глеб.
– Вот о ней, родимой, я и говорю. Докладывай.
Несмотря на тревогу, вызванную состоянием здоровья генерала, Глеб не удержался от смеха.
– Надо же, как вы меня подловили! – сказал он.
– А ты думал, – усмехнулся генерал. – Практика! Так я тебя слушаю.
Глеб пожал плечами и стал докладывать. Теперь, в уютной полутьме конспиративной квартиры, его недавние приключения выглядели далеко не такими опасными и загадочными, какими казались еще несколько часов назад, но Потапчук, наверное, был прав: благодушествовать не стоило.
Когда Слепой закончил, генерал усмехнулся, покачал головой и полез было в боковой карман пиджака, но тут же спохватился и положил руку на подлокотник кресла.
– Сигареткой угостишь? – спросил он.
– Если вы настаиваете, – сказал Глеб. – Но ведь у вас есть свои. Они вам, наверное, привычнее.
– С чего это ты взял, что у меня есть сигареты? – вскинулся Потапчук. – Ты же знаешь, я бросил.
Глеб повторил его движение, потянувшись рукой к несуществующему карману.
– Привычка – вторая натура, Федор Филиппович, – с улыбкой сказал он. – Раньше вы всегда носили в этом кармане сигареты. Да у вас и теперь на нем клапан завернут. Сразу видно, что вы туда частенько лазите. Нехорошо, товарищ генерал.
– Что нехорошо? – огрызнулся Потапчук.
Сейчас он до смешного походил на школьника, которого застукали с поличным во время курения в туалете.
– Чередовать сигареты с валидолом, – ответил Глеб. – Очень нездоровое занятие.
Потапчук закряхтел, полез в карман и выложил на стол пачку облегченных сигарет.
– Я, в общем-то, и не курю, – смущенно сказал он. – Так, иногда только, когда прижмет по-настоящему… Надоело, понимаешь, у подчиненных стрелять. Ну и для тренировки воли, сам понимаешь. Сунешь руку в карман, пощупаешь пачку – лежат, родимые!