– Ты совсем тупой или прикидываешься? – Терешин смерил его неприязненным взглядом. – Тот самый, конечно.
Опалин сидел, хлопая глазами, и чувствовал себя дурак дураком. Вот вам, пожалуйста: коза у плетня, мирный разговор об огурцах и нате – где-то рядом бродил Распутин, не говоря уже о бывшем хозяине усадьбы, который занимался всякой чертовщиной.
– А что Распутин… Я хочу сказать, зачем он…
– Он хотел знать, что его ждет. Сергей Иваныч ему предсказал, что его сожгут.
– Вздор, – решительно объявил Опалин. – Распутина застрелили, а потом утопили…
– Да, но труп его потом откопали и сожгли, так что Вережников некоторым образом оказался прав. – Терешин усмехнулся.
– А себе самому Вережников ничего не предсказал? – спросил Опалин, в котором взыграл дух противоречия.
– Этого я не знаю, – подумав, ответил собеседник. – Но и он, и его брат смылись за границу еще в 16-м году.
– Как они сумели? Ведь шла война…
– Ну, у них были деньги. И золото, и еще какие-то ценности. Вокруг Вережникова много разного народа вертелось, – добавил агент сквозь зубы, – некоторые вообще на него смотрели, как на бога, и несколько богатых старух ему завещали свое имущество. Время было гнилое…
Он замолчал, потому что вернулась Марфа с квасом. Потом в комнату бесшумно вошла огромная собака величиной с теленка, и Опалин даже вздрогнул, уловив на себе ее пытливый взгляд.
– А я ее не заметил снаружи… – вырвалось у него.
– А она у нас такая. Прячется, – усмехнулся Терешин.
Собака устроилась у его ног. Полоса света из окна ложилась на ее темную лоснящуюся шкуру косым ромбом. Марфа удалилась, но вскоре вернулась с хлебом и малосольными огурцами. Хлеб был прекрасен. Огурцы хрустели на зубах. До того Опалин даже не сознавал, до чего он проголодался. Все, о чем он хотел спросить своего хозяина, вылетело у него из головы. Он наслаждался немудреной едой и даже не обратил внимания, когда снаружи послышались звуки подъехавшей телеги и мужской голос, кричавший «Тпру».
– Это за тобой, – сказал Терешин.
Опалин опомнился и, повернувшись к Марфе, неловко поблагодарил ее за угощение.
– Подожди, я тебе огурчиков с собой дам, – сказала она. – Только банку потом верни, ладно?
Иван покраснел и стал просить Марфу не утруждать себя, но хозяйка, видимо, уже приняла решение и через несколько минут принесла громадную банку с огурцами, которую торжественно вручила гостю.
– Бери, бери, – весело сказал Терешин, – я ж тебе говорил: огурцов у нас прорва, так что все нормально. – Неожиданно он перестал улыбаться и пристально поглядел на Опалина. – И помни, что я тебе говорил про усадьбу.
Иван поправил фуражку и, обняв банку с огурцами, вышел из дома. Чутье его не обмануло: снаружи его ждала обыкновенная телега, а возницей оказался мужик лет 50, заросший бородой до самых глаз. Он удивленно поглядел на Ивана и обратился к Терешину, который остановился на пороге.
– Это