Глава 2
Глиннес Хульден появился на свет плача и пинаясь. Внимательный и молчаливый Глэй присоединился к нему через час. С первого дня своей жизни они отличались и внешним видом, и темпераментом, и всеми обстоятельствами существования. Глиннес, подобно Джуту и Шайре, был дружелюбен, доверчив и покладист. Со временем из него вышел парень приятной наружности со светлым взглядом, пыльно-соломенными волосами и широко улыбающимся ртом. Глиннес наслаждался всеми радостями Низин – пирушками, любовными похождениями, звездочтениями,7 парусными гонками, хуссейдом, ночной охотой на мерлингов и просто бездельем.
Глэй поначалу не мог похвалиться крепким здоровьем. Первые шесть лет он часто капризничал и замыкался в себе. Потом он поправился, вытянулся и быстро перерос Глиннеса. На лице темноволосого Глэя обычно сохранялось выражение проницательной бдительности, взгляд его сосредоточенно останавливался на собеседнике. Глиннес воспринимал идеи и события без особого скептицизма – Глэй угрюмо отстранялся от модных веяний. Глиннес был прирожденным игроком в хуссейд, тогда как Глэй отказывался сделать шаг в направлении стадиона. Джут, человек более или менее беспристрастный, с трудом скрывал расположение к Глиннесу. Маруча, высокая, темноволосая и склонная к романтическим мечтаниям, предпочитала Глэя – ей казалось, что она замечает в нем чувствительность поэта. Маруча пыталась увлечь Глэя музыкой, объясняя, что музыка позволит ему передавать свои чувства другим и делать их понятными. Какое-то время Глэй равнодушно бренчал на гитаре, но к дальнейшим возможностям не проявил никакого интереса.
Глэй оставался тайной для самого себя. Длительные размышления не позволили ему разобраться в своих побуждениях, не помогли ему в этом и братья с родителями. С мальчишеских лет его прозвали «лордом Глэем» за суровую внешность и слегка высокомерные замашки. Случайно или нет, из всех Хульденов только Глэй не возражал против переселения в усадьбу на острове Амбаль. Даже Маруча махнула рукой на эту затею, приятно щекотавшую самолюбие, но легкомысленную.
Глэй полностью доверялся только ментору Акадию, поселившемуся в достопримечательном строении на острове Сарпассанте в нескольких километрах к северу от Рэйбендери. Тощий нескладный чудак с длинными руками, слишком большим носом, редкими кудрями табачного цвета, тусклыми голубыми глазами и постоянно дрожащим, готовым расплыться в ухмылке ртом, Акадий, как и Глэй, был своего рода отщепенцем. В отличие от Глэя, однако, Акадий умел выгодно использовать свои особенности – среди его клиентов числились даже аристократы.
Акадию платили, в частности, за выполнение функций составителя эпиграмм, поэта, каллиграфа, гуру, ценителя изящных манер, профессионального гостя (пригласить Акадия на вечеринку значило показать, что у тебя денег куры