Посчитав разговор оконченным, он пнул ногой, обутой в парчовый сапог большую подушку, предназначенную для сидения на полу и вышел вон с силой хлопнув дверьми.
Воспользовавшись его уходом, в покои вбежали служанки, стоящие за дверью, но госпожа жестом велела им уйти прочь, оставив лишь верную наперсницу Гюльсюм. Всё ещё отказываясь верить в то, что только что услышала из уст единственного сына, которого безмерно любила и боготворила, Зейнаб ханум с помощью служанки осторожно села, наощупь проверяя целы ли кости.
Поведение Джабира, его отношение к младшей сестре в частности, и раньше её настораживали, теперь же они её пугали. Нужно было срочно придумать план, как разлучить этих двоих, ибо до тех пор, пока сын будет открыто поддерживать девчонку, мать бессильна будет что-либо сделать.
Идею, как ни странно, подбросила именно Гюльсюм, подобно верному псу ненавидевшая соперниц госпожи всеми фибрами своей души. Подложив под спину Зейнаб подушечки и смочив ароматическими маслами кончики пальцев, она, массируя госпоже виски, принялась рассуждать вслух:
– Нужно придумать способ разлучить хан-заде с дрянной девчонкой. Негоже сыну ради невесть кого идти против собственной матери.
– Ты думаешь, мне это не приходило в голову? – Зейнаб ханум раздражённо поморщилась, – мягче, у тебя не пальцы, а жернова, всю кожу с меня содрала.
– Простите, госпожа, – подобострастно склонилась служанка, – больше этого не повторится.
– Надеюсь, – потёрла переносицу Зейнаб, возвращаясь к интересующей её теме, – ты что-то говорила о способе разлучить этих двоих. Говори, я же чувствую, что ты что-то придумала.
Гюльсюм коварно улыбнулась. Да, она знала один такой безотказный способ, и сейчас собиралась предложить эту идею госпоже.
– Господину Джабиру, как вам известно, исполнилось девятнадцать лет, и самое время начать задумываться о продолжении династии. До сих пор, по вашему приказу, его наложницам давали питьё предотвращающее появление плода, что если нам перестать это делать? Велите заполнить гарем наследника самыми прекрасными девушками со всех уголков света, пусть они подарят ему крепких сыновей и красивых дочерей, и уверяю вас, как только у него появятся собственные дети, он забудет о сестре.
– Дети?!– Зейнаб так резко вскочила с места, что в руках служанки остались несколько вырванных волосков, но из-за волнения, она не обратила на это никакого внимания, – Ты права! Как же я раньше об этом не подумала? Если ему так хочется с кем-то нянчиться, то пусть делает это с собственными детьми!
На утро следующего дня, во все концы ханства были отправлены гонцы с повелениями