Валя понимала, что должна любить своего мужа, потому что он заботится о ней, и почти ни в чем не отказывает. И она любила. И поэтому сократила свои встречи с Вотаненом до двух в месяц. Ведь ей нужно было заботиться о муже.
Они жили в уютном двухэтажном коттедже. И в окно их супружеской спальни солнце лило по утрам поток свежего апельсинового света. И будущее все так же казалось Вале надежным, простым и удобным. Да, собственно, таким оно у нее и было.
Сергеев тоже поступил в университет, на юридический факультет. В этом ему помог Василий Петрович, который был благодарен Сергееву за честность и понятливость, и за помощь в той трудной ситуации.
Сергеев иногда встречал в университетских коридорах Валю. Но делал вид, что не узнавал ее. Ему было неприятно, что Валя тоже является частью этого бесчувственного, пахнущего пыльной бумагой, лощеного университетского мира.
Он встречался с девушкой, которая училась в строительном техникуме и старался не думать о других. Ему удавалось плохо. И дома, на кухне, за шатким столом с отстающим пластиковым покрытием, он все так же пил гранулированный чай и ощущал пустоту внутри себя. И пустота эта не заполнялась, даже когда он обнимал свою избранницу.
Иногда он думал, замечает ли его Валя, когда он проходит мимо. Иногда ему хотелось думать, что – да, а иногда, что – нет.
Мама Вали и Василий Петрович жили хорошо. Они чувствовали приближающуюся мирную старость, и им вполне хватало друг друга, в своем красивом многокомнатном гнездышке. Лишь однажды, уже после переезда Вали к мужу, между ними случился скандал, который, впрочем, закончился примирением. А все произошло из-за того, что Алевтина Андреевна, протирая пыль в Валиной комнате, нашла и отдала Валиной маме распечатанную пачку презервативов Black Rose с дополнительной смазкой.
И когда мама пожаловалась Вале, что Василий Петрович ей, видимо, изменяет, Валя созналась, мучительно краснея и отворачиваясь, что это – ее.
Они сидели в округлой, как чаша, гостиной. Сквозь высокие окна лился свежий апельсиновый свет заходящего солнца.
– Ничего, – сказала мама, повернув лицо к свету, – Главное, чтобы тебе было, кого вспомнить, когда ты будешь одна лежать в постели.
И Валя поняла, что мама права.
Хроники бессмертных
Когда я остался в этом доме один, на моем крыльце сдохла кошка. Не знаю точно, от чего она сдохла. Я давно заметил эту кошку. Она бродила вокруг, тощая, но сильная и агрессивная. Она, видимо, ловила мышей или находила объедки в мусорных баках и тем жила.
Однажды утром я вышел на крыльцо. Это было первое утро, которое я встретил в этом доме в одиночестве. Мама уехала в наш поселок, на крайний север, и оставила меня в недавно купленном покосившемся домишке, взрастившем в своем бревенчатом оштукатуренном чреве два поколения совершенно чужих мне людей.
Крыльцо было