Ханморская Древучесть. Анна Гутиева

закованный толстой стеной, надвигался. Вот уже черная тень раскидистого города вгрызлась в поля, накрыла дорогу и скрипучую повозку. Вот разинула пасть высоченная арка, втягивая путников в мрачный тоннель – вход в город. Душаня поежилась: слишком уж громоздкий Шароград, съест за раз.

      И в тот момент, когда друзья съежились от страха быть проглоченными, Силь закричал:

      – Душаню же надо отмыть от помпидольчиков!

      Душаня и Троп облегченно выдохнули, когда возница сплюнул и приказал ангучам:

      – Тпрру! Ста-аять! Тут и почистим вашу узорчатую, – сказал он и соскочил с повозки.

      Он достал бак, плесканул в подставленные ведра ангучам, а остатки из ведра перевернул на Душаню. Древока оторопела. Вода потекла с нее розовыми струйками. Троп прыснул, глядя на не ожидавшую такого поворота древоку. Силь отодвинул йодрика в сторону и протянул Душане выцвевшую синюю мешковину из повозки вместо полотенца:

      – Наверное, ты у каждого вызываешь желание сделать тебе сюрприз. Чтобы получить от тебя хоть кусочек чувств.

      – Сюрприз. Я так и поняла, – вздохнула Душаня и, отжав длинную шерсть, забралась обратно в повозку. Силь бережно набросил на нее мешковину, а она подумала, что в ее жизни что-то уж слишком много внимания для того, кто только и делает, что прячется от чужих глаз.

      – За-алезай! – проорал возница, убирая пустые ведра.

      «И все-таки город проглотил нас», – подумала Душаня, когда повозка въехала в тоннель. Его стены и потолок были выложены неотесанными глыбами. Грязно-серые громадины так и норовили выскочить из объятий таких же камней и гостеприимно раздавить всех въезжающих. И друзья молчали.

      Но город встретил их площадью, словно протянутой ладонью, и заставил забыть первое впечатление. В центре прохладно журчал фонтан. От площади вверх и в стороны поднимались белые улицы, по краям усеянные синими гроздьями домов-шаров. Улицы ветвились на переулки, тупики и соединялись в сверкающие на солнце проспекты.

      А народу-то!

      – Только почему они все одинаковые? – присмотревшись к жителям, одетым, как один, в синий цвет, спросила Душаня.

      – Мода, я ж говорил. Зато все свои – не спутаешь, – пожал плечами возница.

      – А мне тут уже нравится. Пахнет приключениями и едой, – воскликнул йодрик, соскочив на ходу с повозки.

      – А мне нет. Воняет опасностью и ничем больше, – тихо сказала Душаня.