«И отправляйся», – сказал Юрка, – «если не хочешь земной жизнью жить».
«И отправлюсь!» – рыкнула Лизете. «А тебе, Юула, я скажу, чтобы ты знала: Юрка сам сжёг свой сеновал и батрака – у входа сторожил, чтобы парень не выбрался».
В избе надолго воцарилась тишина. Затем Юула вразвалочку подошла к Юрке и спросила:
«Это правда?»
«Правда».
«Почему?»
«Спал со старухой».
«А Юула с тобой спала, теперь и её нужно сжечь!» – завопила Лизете.
«У Юулы ребёнок, а у тебя по сей день ни черта», – пояснил Юрка.
«Эта премудрость у тебя тоже из церкви, а?» – спросила Лизете.
«Из Священного Писания», – ответил Юрка. «Плодитесь и размножайтесь»27.
«И ты, Юула, останешься с этим душегубом?» – взывала Лизете к девушке.
«Он отец моего ребёнка», – отвечала та.
«Ну, тогда я вас обоих сдам в руки полиции», – пригрозила Лизете.
«Почему?» – спросил Юрка.
«Потому что батрака сжёг».
«Не я сжёг».
«Ты же сам только что сказал Юуле, что сжёг».
«Ничего я такого не слышала», – заверила Юула. «Смотри, как бы это не ты сама сарай запалила, а не то придётся тебя саму в полицию сдать».
Лизете была сражена – эти двое держались вместе. Она застонала:
«Я умру от ненависти».
«Если ты и помрёшь, то от злобы своей помрёшь», – сказала Юула.
Но Лизете больше не отвечала. Она слегла в постель и сказала, что будет ждать смерти. Другие пускай живут, а она больше жить не хочет. От жизни у неё сплошные разочарования. Так она и лежала целыми днями: не принимала из рук Юулы ни пищи, ни питья, сама не произносила ни слова и на вопросы других не отвечала, и даже для Юрки, если тот приходил её проведать, оставалась глуха и нема. И лежала до тех пор, пока одним прекрасным днём Юула не обнаружила, что хозяйка мертва. Ничего другого не оставалось, как вскипятить воду в котле и обмыть тело, чтобы чинно водрузить на помост для покойника. Помощь была не нужна, потому что и при жизни-то хозяйка была худенькой, а по смерти ещё более иссохшей, так что Юула управилась со всем в одиночку. После обмывания тела она отправилась уведомить Юрку, так что покойница осталась хозяйничать и домовничать одна. Именно так и подумалось Юуле: хозяйничать и домовничать.
IV
Когда Юрка услышал, что старуха умерла, он рассказал об этом Антсу. Тот был человеком находчивым, дал Юрке досок и гвоздей, пилу и рубанок в придачу, чтобы тот своими руками сколотил старухе «деревянный тулуп»28. Таким манером Юрка и Юула отправились домой вдвоём – мужик впереди со своей ношей, женщина за ним следом. И всё бы славно сложилось, если бы не приключилась нежданная беда. Потому что, когда Юрка пришёл сообщить пастору о смерти своей жены, чтобы позвонили по ней в колокол и всё такое, тот достал одну за другой толстенные книги и поискал в них, повторяя про себя одно и то же:
«Нет, ничего