– Скажешь, когда начинать.
Её глаза раскрывались всё шире, она не могла закрыть их или хотя бы моргнуть – лишь провела головой по подушке и сглотнула. Повернулась на бок лицом к больничному коридору – отблески нескольких тусклых лампочек слились в яркое пятно перед ней, очерчивая подобие крыши и стен, под пологом света замерли два силуэта: один белый пышный, другой – серый с тонкими очертаниями. Фигуры и цветастые точки замирали или двигались перед ними, производя равномерный гул. Вдруг послышался хлопок, взвизгнули женские голоса, дамы, смеясь, вытирали забрызганные шампанским руки, одна из них подошла к невесте, другая – к жениху и полились обычные: «Поздравляем, желаем…»
Поймав взгляд невесты, она замерла: какая уверенность, что это шаг в новую полосу жизни, светлую, непременно светлую. Жених спокойно находился в центре внимания, охотно отвечая улыбками на встречные взгляды – он не перешагивал, он спокойно шёл.
Она очнулась от движений собственных губ, ещё продолжая с кем-то разговаривать, кого-то просить или звать, и сразу расстроилась – не договорила, не допросилась, не дождалась, не нашла выхода?
За окном чуть серел душный августовский воздух, подсвеченный поднимающимся солнцем. Глубокая тишина палаты показалась ей непроницаемой по сравнению с ощущениями мелькавших перед глазами картинок, в которых она ещё надеялась встретить чьё-то сострадательное участие.
Оля попыталась подняться, но удался только поворот головы: бледная щека соседки по палате, едва приподнятая над цветастой наволочкой, усиливала интенсивность чёрного цвета волос, руки обхватили покрытое затёртой больничной простыней скорченное тело. Она брезгливо отвела взгляд и уставилась в потолок. Воспаляемая солнцем темнота медленно отползала от окон, освещая мелкие трещинки на потолке и увлекая ослабевший мозг восстановить их маршруты. Напрячь память и внутренне сосредоточиться ей оказалось не по силам, и она провалилась в сон.
– 2-
По залитому солнцем коридору сновали шаги. Стоял обыкновенный больничный галдёж: голос, зовущий врача в коридоре, грохочущая на неровном кафеле каталка, крик санитарки, безучастной ко всему, кроме полосы только что вымытого пола, сбивчивые объяснения в сторону её окрика: «Куда без бахил?»
Она даже обрадовалась возможности избежать страдальческих размышлений в оживлённости утра.
– Вы Кривцова Ольга? – спросил её с порога палаты молодой человек в белом халате. – Я ваш новый врач.
– А где Николай Павлович?
– Его сегодня не будет, я осмотрю вас и выдам заключение. Завтракайте, жду вас в третьем кабинете.
Стоя на пороге, Оля оглядывала кабинет, удивляясь, что никогда не была в нём раньше.
– Проходите, пожалуйста. Как вы себя чувствуете?
– Хорошо, спасибо.
– Давление утром измеряли?
– Нет, пойти измерить