– Прости…
– Да знаю я… знаю. Всё ради меня… как обычно.
Она вытерла слёзы и отстранившись, лицо девочки приобрело свой обычный вид, окончательно сокрыв от мира свою девичью душу, и без того проявляемую только со мной. Теперь уже грустно было мне, но что поделать, коль заслужил? Правда, признание вины не заставило комок горечи уйти, а отвратный привкус мазуты от сожалений, неизменно продолжал стоять поперёк горла. В конце концов, именно я научил Фрею стрелять. Всё это моя вина… Я виноват, что сделал из робкой девочки машину смерти. Машину, что просто уже не могла остановиться…
– Но хватит обо мне! Я больше не заплачу о тебе и, надеюсь, ты будешь счастлив.
Я хотел дать ей сил защитить себя и ближнего, но ненароком подарил то, чего не хотел. Хотя я и сам люблю её даже сейчас, но не уверен, что это не просто любовь к сестре или лучшей подруге. Девушке, что лишь волей судьбы и недосказанных вовремя слов, считала меня своим. А обманывать её я просто не смею… Прости, Фрея.
– Так ты мне дашь выпить, наконец, или нет!?
Погладив Фрею по голове и уложив обратно, я неуверенно протянул ей флягу и не спеша встал.
– Поспи. Последнее, что во мне живо живёт в тебе, так что поспи. Я приду завтра. Ещё увидимся… снежочек.
Я развернулся и с огромным трудом пошёл прочь, дабы не видеть больше столь дорогое мне лицо… лицо, которое ещё хочу увидеть в морщинах, а не в крови.
– Стой.
Слабая рука с холодными дрожащими пальцами схватила меня за рукав и потянула к себе. Хоть и слабо, но даже так пара ниточек не выдержало истинной хватки настоящей львицы.
– Возьми её. Это Лера. Твоя любимая тёща… Уж поверь, у неё к тебе много вопросов. Ну, хоть так тебе жизнь испорчу… любимый.
Она слабо засмеялась, и новая боль пронзила её тело, а потому смущённое личико сразу прикрылось рукой. Зевнула она, да как же, так и поверил. Дури других… наивная.
– Береги её. Только тебе я верю, как никому. А это… ну, пусть будет прощальным подарком…
В привычной для неё манере стальной леди, она властно притянула меня к себе. Замерев всего на секунду у самого лица, она лишь на мгновение коснулась моих ресниц и искренне взглянув в глаза, поцеловала, никого не спросив.
– Прости… кто-то же должен был, наконец, набраться смелости…
Она очень мягко улыбнулась, растягивая сладострастный момент касания губ как можно дольше, чтобы достойно львицы, самой отстраниться от меня в последний раз. Зачем…Фрея? Ты была единственной, к кому я не смел прикоснуться… единственной, кого не хотел совратить. Это делало тебя такой особенной… Впрочем, я не стал спорить.
Теперь мне стало очень не по себе. Теперь передо мной лежала не подруга, а девушка, к которой я просто не мог относить как к «очередной»… просто не мог поставить