Попрощавшись с хорошим человеком и закрыв ей глаза, чтобы не заплакать от досады самой, я наконец встала с корточек. С трудом удавалось унимать дрожащую руку и спокойное лицо. Хорошо, что Кён ушла, не станет злится на слабость.
– Псам не оставлять.
– Бросить в пустошь?
– Нет… Сожгите их.
– Есть…
Встрепенувшиеся после лёгкого оцепенения, девочки в страхе разбежались собирать хлам для костра, не спрашивая почему для изменника был выбран последний путь достойный только короля.
– Надеюсь огонь согреет вас на пути…
Кошмары. Снова дорогие кошмары. Куда же без них? Почему я опять сплю…? Сколько прошло уже… да, чёрт с ним с временем. Какая уже разница…? Опять смерти, опять комната из снега и льда с непроснувшейся Яной. Как же всё достало… может на Крыше и правда будет лучше?
Сестра. Как ты поживаешь там? Хорошо ли на Крыше…? Как же я давно не видела твоё лицо. Жива ли она… хах, кого я обманываю? И так знаю, что нет. Крыша место для тех, кто платит всем… кто платит жизнью. Хах, может поэтому брат и бросил меня… чтобы я быстрее попала в лучшее место? Брат. Брат… Хранить сестёр их всех удел. Брат. За что?! Почему…? Почему ты бросил меня с ними?! Брат… ждёшь ли ты меня на Крыше…?
– Шина… Шина! Очнись. Вставай!
Удар. Щека запылала. Такой боли на лице я даже не помню. Всё темно. Кругом шум. Тяжело дышать. Ах да… я же на войне… Рой… тогда всё понятно. И вновь темнота.
– Тёмная же у тебя прихожая, Великая крыша…
Грохот угас. Голоса перестали звать.
Сильный свет пробивался через закрытые веки. Он с силой выжигал воспалённые роговицы, давая понять, что я уже не сплю. Темнота немного отступила, и я увидела Кён с девочками. Кто они? А… Даша. Мая. Девочки… Слава Отцу вы живы.
– Очнулась!? Очнулась, дурная! Не хотелось бы тебя в гробу нести, корова! Знаешь, какая ты тяжёлая?!
Дашка тут же накинулась мне на шею и с силой сдавила грудь.
– Слава Отцу ты проснулась…
Заплаканная, но счастливая рожица любимой подруги растирала по моей щеке свои потёкшие от слёз сопли, что-то невнятно бубня и зарываясь от радости у меня в волосах. Мая же просто отвела взгляд на Кён, словно ожидая её реакции на моё выживание.
– Что случилось?
– А что ты помнишь?
Как всегда, сухо и прямо спросила учитель, не щадя раненую ученицу.
– Я помиловала Таю. Потом… потом…, наверное, мы пошли в атаку… ах да.
Голова раскалывалась и гудела, отдавая то острой, то сдавленной болью где-то в затылке, а попытки вспомнить приводили лишь к жжению в носу.
– Я видела того лохматого… да, точно… дуэль.
– О да! Ты его уж точно видела. Чуть не разорвала прямо там. Хотя по звукам, думала, что разорвут тебя… Всё-таки не наедине были, могла бы кричать и по тише.
Не прекращая хлюпать носом и с трудом унимая нервную икоту, Дашка отпустила мою шею и вместе с девочки тихо засмеялись.
– Я уж думала ты его прям там разденешь! Ха-ха-ха… хнык.
Дашкин