Места под телегой было немного, даже совсем мало. Лютвич лежал на боку, опираясь на локоть. Любаве пришлось устроиться здесь же, на покрывале, которое раньше являлось крышей. Грустно вздохнув, Любава устремила взор в темнеющую синь небес. И тут же по доскам забарабанил дождь.
– Не замерзла? – Лютвич придвинулся к Любаве и осторожно обнял ее свободной рукой. Его обиды на нее быстро проходили, поскольку она была для него интересна и желанна.
– Как мы поедем дальше? – Любава отшвырнула от себя загорелую руку Лютвича. – Ты починишь повозку?
– Я не тележных дел мастер, – усмехнулся Лютвич, покусывая зубами травинку. Он смотрел на лежащую рядом Любаву, на ее неприступно вздернутый носик, точеную шейку и плавный изгиб спины. Он пытался разглядеть знаки расположения со стороны любимой девушки. Неужели она не замечает, как он души не чает в ней? Он столько времени ждал ее. В конце концов, он спас ее от Рёрика, который, точно, пришиб бы ее, не окажись рядом того, кому она дорога.
– И как тогда быть? – голос Любавы прозвучал сердито. Впрочем, она даже не смотрела на попутчика.
– У нас есть лошадь, на ней поскачем, – Лютвич накрутил на указательный палец русую кудряшку, свисающую с плеч Любавы. Она не заметила того, потому никак не отреагировала.
– Я не умею скакать на лошади.
– Я тебе помогу, буду держать тебя, – обычно хамоватый и наглый, сейчас Лютвич чуток робел. Раньше, когда Любава жила в доме Рёрика, он часто подлавливал ее, ухитряясь облапать или даже поцеловать. Но сейчас он почему-то не чувствовал былой уверенности в себе.
– Я же сказала, что не поскачу с тобой на одной лошади, – Любава умела быть не только покорной и вежливой, каковой выглядела в присутствии Умилы. – И куда мы держим путь? Долго еще?
– Долго. Ко мне домой идем, – отозвался Лютвич, вздохнув.
– И что потом? – голова Любавы была занята только тем, как ей поскорее вернуться обратно под крыло Умилы и поближе к Рёрику. Она была уверена, что ее ссылка продлится не больше пары дней. Что это даже не настоящая ссылка, а какое-то наказание. Разумеется, Рёрик и Умила не бросят ее на произвол судьбы и на усмотрение Лютвича.
– А ты не понимаешь, что потом? – Лютвич оглядел разбалованную Любаву и еще раз в душе отругал себя за то, что пленился ею. – Станешь моей женой. Будем вместе с тобой всегда.
– Разлакомился, – усмехнулась Любава с вызывающим пренебрежением.
Лютвич ничего сразу не ответил. Лишь некоторое время еще смотрел на дочь Дражко, которая любовалась колечками на своих перстах или самими утонченными перстами.
Любава взвизгнула от неожиданности, когда Лютвич вдруг ухватил ее за локоть и перевернул на спину. Склонился над ней и поцеловал ее губки, о которых так часто мечтал еще тогда, когда был в море, и время тянулось бесконечно медленно.
– Как посмел?! – Любава не стала долго думать и плюнула в лицо своему поклоннику. А затем, несмотря на тесноту, умудрилась размахнуться и влепить ему оплеуху. – Отпусти немедля!
Лютвичу