В раздевалке с особым раздражением сбрасываю одежду и встаю под душ, который сегодня не способен снять напряжение. Я даже не знаю, испытывал ли то же, когда узнал всё про Эмили. Как будто на этот раз гораздо тяжелее. Камень тянет ко дну.
– Какого хрена ты вытворяешь? – недовольно хмурится отец, сверля меня глазами, когда, обмотав бёдра полотенцем, захожу в раздевалку.
– Я уже говорил.
– Нет, это дерьмо я уже слышал.
– Значит, оно повторяется.
Повисает тишина, и я наспех натягиваю одежду, всеми силами сдерживая дрожь в руках толи от ярости, толи от усталости. Хотя в последней я сомневаюсь. Я не чувствую желанного опустошения. Я хочу найти тех уродов и сломать руки.
Хочу поскорей выбраться из стен, которые сгущаются и давят, но пальцы отца врезаются в моё плечо и возвращают обратно.
– Остановись!
– Не хочу! – ору я, сбрасывая его руку. – Я не хочу!
– Объясни мне, что произошло?
– Я не хочу объяснять! – цежу сквозь плотно сжатые зубы и на этот раз вылетаю из раздевалки.
– Ты сбегаешь, Мэйсон.
– Ты тоже это делал. Принц из маминых сказок постоянно сбегал.
За спиной хлопает очередная дверь, и в лицо ударяет поток холодного воздуха.
Новый визг шин и клубы дыма за спиной. Мобильник не трезвонит, хотя не могу отрицать, что не думал о звонке отца. Когда-то он звонил или писал сообщение, чтобы я не делал глупостей, но сегодня ничего нет. Я не получаю ничего и жалею о брошенных словах. Он единственный человек, который знает меня от и до. Единственный, кто способен понять и поговорить. Единственный, с кем я могу поделиться и выслушать совет. Я привязан к маме, но моим лучшим другом всегда был отец. Однажды я подумал, что его может заменить другой человек, но я не предполагал, что он может предать меня, на что никогда не пойдёт отец. С тех пор, я могу доверять только ему. И сейчас я, скорей всего, испортил наши отношения, подорвав их основу.
От безысходности и ненависти к самому себе, долблю мобильником по рулю, пока экран не трескается и не крошится осколками на колени. Теперь мне точно никто не способен позвонить или написать. О чём я думал?
Не понимаю, как оказываюсь на парковке кампуса, и, не теряя времени, вылетаю из машины. Не знаю, что мной движет, и что делаю, но извинения – это минимум, что я могу сделать. Я обвинил её в том, что она не делала, причинил боль, бросив грубые слова. Я никогда не извинялся, разве что перед мамой и Мэди, которую не смог защитить и уберечь когда-то. Но, не сделав это сейчас – возненавижу себя ещё больше.
Эмоции всё ещё кипят внутри, ведь мне так и не удалось сбросить груз с шеи. Я смог только увеличить его, спустив часть демонов на отца. Знаю, он не расскажет маме, но наши отношения изменились, и она сама заметит это. А это означает что? То, что я не могу появиться в их доме.