Я вскрикнул, словно от боли.
– Я опять должен? Брату, отцу, вам… Кому я не должен? Скажите?
Оба посмотрели на меня странно, и Шая глухо простонал:
– Если бы не твои годы, я бы показал, что ты нам должен. Я бы так показал…
Анику, ошарашенно посмотрев на своего охранника, вдруг рассмеялся и сказал мне быстро:
– Он пошутил. И вот, что я тебе хочу ещё сказать к тому, что уже рассказал. Никому об этом не говори. А сегодня ты начнешь изучение этих рас. О них ты не знаешь, и мало кто знает. Маги сделали свою работу на отлично, постаравшись стереть у всех из памяти те войны. А ведь эти расы были в той войне чуть ли не переломным фактором в равновесии. Я даже побывал в плену у гшанцев. Кстати, Шая меня и вытащил тогда.
Он с улыбкой посмотрел на Шаю, и я увидел, как Шая внезапно посмотрел на Анику с нежностью и заботой. Сердце резануло болью, у них обоих есть они. А у меня был брат. Был брат до секса и после. А потом предательство. Словно отвечая на мои мысли, Шая сказал тихо:
– Не казни себя, ты ни в чем не виноват. И хватит уже себя жалеть… всё, начни взрослеть. Тебе надо укреплять свое тело, мы ведь не сможем всё время быть рядом. Ты должен хоть мало-мальски, но дать сдачу в школе Магии.
Изумленно смотрю на него.
– А что, правда, что война будет?
Оба помрачнели.
– Да, будет, всё идет к этому, и самое страшное, что они ведь не предупредят. Мы сейчас займемся интригами и попробуем рассорить их, выгадывая время для того, чтобы выиграть, как ни странно, но время. Нам надо успеть подготовить войска и снабдить всем необходимым, как я уже говорил. Может, мы сможем выиграть даже три года, но не думаю. Набеги начнутся уже в этом году в Рании, и она начнет… ладно. Тебе о другом надо позаботиться. О нашем тандеме, чтобы мы могли как можно больше потоптать войска. Мы втроем сможем выстоять против одной армии. И поверь, я умею делать чудеса. Но мне нужен щит, как и Шаю. Мы уже с опытом и хотим, чтобы и ты набрался опыта, и потому будем часто приходить к тебе в школу, помогая с обучением. Там никто не должен знать об этом. Поклянись, что не скажешь?
Киваю, а мысли перепархивают с одного на другое.
– Шах, что с твоим языком? Ты хоть что-то понимаешь на языке щитов?
Киваю нехотя. Не хотелось признаваться, что я бегло читаю на нем.
– Я могу с легкостью перевести его. Но говорить на нем мне очень трудно.
Оба привстали от удивления.
– То есть как, говорить?
Пожимаю плечами, помрачнев сразу. Ну вот, опять сейчас получу.
– Ты и не должен на нем говорить, ты только попортишь себя. Это ведь язык мертвых.