Он оставался металлически холоден к слезам и мольбам ничего не понимающих девиц, что среди ночи оказывались в коридоре в полуголом виде. Им удавалось самое легкое – затащить его в постель. Но ни одна из них так и не сумела узнать о нем что-нибудь важное. Что-то, чего она не знала до отношений с ним, но так хотела бы выведать. Ян ни перед кем не раскрывался. Никто не знал, что он такое на самом деле. Стоило Фаине об этом подумать, и в теле появлялась странная дрожь.
Из-за подобного поведения Ян прослыл человеком скрытным, непредсказуемым и вспыльчивым, ибо очевидно, что лишь в гневе можно вытворять все то, что он себе позволял. И только Фаина знала, в чем истинная причина.
Скука.
Ян смертельно устал. Устал жить, устал испытывать все те же ощущения, что и вчера, и год назад, и пять лет назад. У него было все, что может желать молодой мужчина. Но он жаждал чего-то большего. Того, что не могло ему дать привычное существование. Многие здесь хотели бы себе иной жизни, мечтали вырваться из организма коммуны, но тот не спешил отпускать психологически. Неужели Ян в этом плане – такой же человек, как они все? Изнывая, он почему-то не мог покинуть это прогнившее, забытое богом место. Их всех удерживают здесь собственные страхи и комплексы.
По крайней мере, так казалось Фаине. Именно эту усталость – экзистенциальную – она замечала в выражении его лица. Но никогда не следует исключать вот какого момента: все мы склонны от той же скуки мистифицировать субъектов, нас окружающих. Придавать им тот смысл, о котором они и не догадываются. Фаина не исключала, что многое о Яне додумывает, пользуясь своей бурной фантазией. Как может она быть уверенной в чем-то, если даже зрение показывает ей силуэты и образы там, где их нет? Может, воображение работает аналогично: от скуки или ради разнообразия дополняет картину так, чтобы жить становилось интереснее.
Размышляя надо всем этим, Фаина украдкой косилась на Яна. Парень занимался тем же самым, но без утайки – взгляд его был открыт, прям и холоден, как обледенелая стрела, выпущенная сильной рукой и зависшая в воздухе. Он был одет в простые темные брюки и джинсовую ветровку темно-синего цвета, распахнутую на груди; под нею виднелась светло-серая, словно выцветшая от стирки футболка. У этого человека определенно есть пристрастие к синему.
Сложно не заметить, как изменилась внешность Яна за последнее время. Из стройного и гибкого, как тростник, парня, который заселился в общагу несколько месяцев назад, с течением дней Ян превратился в обросшего мясом молодого человека именно той степени мускулистости, которая нравится Фаине в мужчинах: без фанатизма из бугров и опухших вен. Пропорции его комплекции приближались к идеальным, что давало постоянные темы