вместе с ней, о их не рожденных детях. Последнее, что увидел Фома, были три крылатые фигуры, слетевшие с небес и остановившиеся над ним.

      – Опять эти ваши эксперименты, коллега! – издевательски произнесла одна из фигур.

      – Ну не уследили за пленником! Что с того? Все же хорошо закончилось! – второй голос не оправдывался, а лишь констатировал факты.

      – А с ним что делать? – Фома понял, что речь о нем.

      – Рука практически сожжена, обильное внутренне кровотечение, кости сломаны, внутренние органы повреждены. Я удивлен, что он еще жив!

      – Этот парень уничтожил демона! Практически голыми руками! – в голосе чувствовалось восхищение. – Думаю, он нам пригодится!

      – Все бы тебе подбирать всяких калек! – снова насмешливый голос. – Но если хочешь – возись.

      Фома приоткрыл глаз.

      «Ангелы? Да нет, бред, наверное, у меня, – решил Фома, увидев стоящие над ним крылатые фигуры в белоснежных одеждах. – Видать, совсем мне плохо, раз такие галлюцинации».

      Фома не успел додумать мысль – сознание покинуло его. Теперь от боли его спасла утешительная тьма.

      Фома несколько раз почти приходил в сознание. Он сквозь пелену боли ощущал чье-то присутствие, слышал голоса, словно сквозь толщу воды.

      – Что делать с рукой? Она обожжена почти до кости.

      – Вы что, оставили ему руку? Мы же договорились, что оставляем только мозг, руку надо ампутировать!

      – Так, вам что, заняться нечем? Какая, блин, ампутация? Опять старых боевиков насмотрелись! Хватит уже паясничать! Восстановительный курс запущен?

      – Да! Через пару дней очнется. Все-таки его неслабо потрепали. Даже наших возможностей не хватает для мгновенного исцеления.

      – Ясно. Работайте!

      Голоса растворились в темноте. Фома ощущал себя лежащим в темной воде. Мягко покачиваясь в темноте на невидимых волнах, Фома вспоминал детство, вспоминал свои первые боевые задания, свое желание оставить военную службу.

      – Лена! – яркая вспышка осветила сознание, Фома попытался вскочить, но не смог преодолеть сопротивление жидкости, в которую был погружен. Он рванулся еще и еще, с каждым разом прикладывая все больше усилий. Наконец, мягкие путы начали поддаваться, и Фома понемногу начал ощущать свое тело. Чувствительность возвращалась к конечностям, словно они затекли, и теперь кровь снова начала поступать к ним. Вместе с кровью пришла и боль. Острое покалывание в каждом пальце пронзило правую руку до самого локтя. Боль от ожогов затмила сознание Фомы, но он яростным усилием воли подавил агонию и продолжил подниматься, продолжил разгонять кровь по своему телу, возвращая себе чувства и контроль над организмом.