Ковров сощурился, как на солнце, приложил ко лбу ладонь козырьком и стал всматриваться в углы кабинета.
– Где они были?! – кричал он почти истерически. – Ты мне не прикрывайся Советами! – коршуном навис он над перепуганной директором химической чистки.– Плати по-честному!!! Сами голосовали за объединение! Теперь не выйдет, чтобы каждый командовал, не позволю!!!.. Или – Иван!.. Где он? Не вижу!..
– Здесь, Гурий Львович, – поднялся Сахнов, директор завода по ремонту бытовой техники.
– Вот он! Мы ему строим, понимаете, а он только вопросики задает! Знаешь, где твоя стройка находится?!.. Знаешь!.. И около него крутиться придется, попомните эти слова. Даже в протокол можете занести!
Ни Умарова, ни Сахнов Коврову не возражали, и он, выпустив, как говорят, пар, начал успокаиваться. Кульминация планерки прошла, Владимов и Сахнов сели, остальные расслабились. Послышался осторожный шепоток.
– Похоже, пронесло сегодня мимо тебя, – полуобернувшись к Носову, ободряюще сказал Штонда. – Гурий Львович, похоже, насытился. Быстро он что-то сегодня, Стар уже стал…
Носов согласно кивнул и судорожно сглотнул слюну.
– Лучше бы сейчас его слушали, – возразил Штонде сосед, – переволновался парень, а попусту. По себе знаю, как муторно ждать, когда он на тебя сорвется.
Ковров вернулся в кресло и сказал главному инженеру:
– Продолжай, пожалуйста. Вот по этой повестке…
Дальнейший ход планерки его, как видно было, не занимал. Слушал он не внимательно, не критиковал ни кого, а одному из выступавших сказал даже спасибо за краткость изложения мыслей.
Но о Носове он все-таки не забыл. Как только началось оживление, обычное к концу совещаний, Ковров приподнял голову и вытянул шею.
– А где у нас Носов?..
У Носова слышно екнула селезенка.
– Здесь, – сдавленно произнес он, вставая.
– Не дрейфь, – подбодрил его Штонда шепотом.
Носов расправил плечи и повторил спокойнее:
– Здесь я, Гурий Львович. Слушаю вас.
– Это нам тебя надо послушать… Ты уже сколько работаешь?..
– Два месяца, Гурий Львович.
Носов преданно, по-собачьи, смотрел генеральному прямо в глаза.
– Два месяца, – задумчиво повторил Ковров, постукивая очками по крышке стола. – Пора, думаю, спрашивать. Давай, рассказывай, что у тебя?..
– Самый больной вопрос, Гурий Львович, сейчас – это подготовка к зиме. – торопливо заговорил Носов, посчитав, что лучше начать с проблем. – У нас раскрытая теплотрасса, нужно сто восемьдесят шесть погонных метров труб двух дюймового диаметра. Я у всех был, где надо, Гурий Львович, но результатов нет. Одни обещания. Требуется ваша помощь, Гурий Львович…
Носов еще не усвоил, что обращаться к Коврову с какой-либо просьбой, особенно