Борясь с желчью, подступившей к самому горлу, Мелисар выпрямился и дрожащей рукой поднял лук. На полусогнутых ногах он выглядывал из-за края горы, пытаясь вести себя как можно тише, но тело не слушалось. Его то и дело передергивало так, что приходилось вновь зажимать рот рукою. Пытаясь подавить это в себе, он старался разглядеть чудовище так, чтобы оно не заметило его самого. Мерные взмахи крыльев, от которых мириады мелких капель, вздымающиеся над водой, разлетались по всему залу, прекратились. Нещадный монстр сложил крылья и упал прямо на гору. Огромные пальцы, которые заканчивались острейшими когтями, пронзили камень так же легко, как хорошо наточенная секира вонзается в ствол дерева. В разные стороны разлетелись куски мха, осколки камней, белые ледяные кристаллы и брызги воды. Чудище без видимых усилий держалось на почти вертикальном склоне горы, свет которой теперь освещал все изгибы его мощного тела.
– Я знаю, что ты здесь, – его голос поверг Мелисара в ужас.
Он до последнего надеялся выбраться отсюда живым. Затаиться и дышать через раз хоть несколько дней, лишь бы выждать, пока оно уберется восвояси. Изнемогать от голода и жажды, но терпеть и ждать. Однако стеклянным, громким голосом оно лишило его этого.
– Ты лишь очередное кровавое пятно на плитах этого замка.
Тварь с обрызганным кровью телом медленно пронзала гору своими когтями, направляясь к Мелисару. Собрав всю волю в кулак, он выпрямился и отступил на несколько шагов от горы, чтобы предстать пред зверем и умереть от него как подобает. Это позволило ему сделать то, чего он желал и между тем боялся больше всего – узреть лик чудовища.
– Твоя храбрость – это безнадежность.
Голос зарождался в массивной грудной клетке твари и вырывался через ее отвратительный рот, которому до конца мешали закрыться два растущих из верхней челюсти искривленных в разные стороны клыка.
– Твоя сила – это отчаянье.
Тело походило на человеческое, но было в разы больше и сильнее. Ноги, как и руки, заканчивались длинными пальцами с когтями. Они были короче, но при этом изгибались в разные стороны не хуже громадных передних конечностей. От спины отрывались два сложенных крыла, перепончатые и заостренные на концах, они напоминали крылья летучей мыши. Мощные плечи и раздутые мышцы лишали даже призрачных надежд победить тварь своими силами.
– Твоя жизнь – ничто.
Тварь рокотала, изрыгая раз за разом из своих недр неподдельный