– Не спишь? Ну вижу же, что не спишь. Как там тебя?
– Мася.
– О, точно, Мася, а я всё вспомнить не могла. А я Кати, – она протянула мне перламутровый маникюр для пожатия.
– Француженка? – я непроизвольно озвучила первое, что пришло в голову от ударения, нарочито брякнутого на последний слог.
– Нет, – Катарина попыталась поморщиться. – А похожа что ли? Они же все страшные!
– Я не знаю, – тут я не соврала. Я вообще забыла, когда последний раз говорила неправду. В коммуникативной изоляции лгать довольно-таки сложно.
– А я к тебе переезжаю, ты же не против?
– Я? Нет, а…
– Моя соседка ужасно храпит. Не выношу эти звуки. Я из-за этого ни с одним парнем рассталась. А они знаешь, какие перспективные были. Ууу! И что, я после этого буду терпеть храпы от какой-то психованной бабки?
– Ну да…
– Не волнуйся, это ненадолго. Я заплатила за вип-палату, поэтому скоро перееду туда. А пока поживу с тобой. Ночью таскаться с вещами мне не разрешили, но неофициально поспать с тобой я могу. Ты же точно не против?
– А почему ты решила, что я буду против? – я входила во вкус словарного бартера.
– Ну мне сказали, что ты буйная.
– Странно. Буйные лежат в другом корпусе.
– Вот и я удивилась! Сколько здесь бывала, а чтоб буйные в платном отделении – первый раз такое встречаю.
– Так ты здесь…, – я замолчала, едва шуршащие шаги дежурной медсестры коснулись моего слуха.
– У вас всё нормально? – сменщица Эвелины мониторила обстановку.
– Нормально-нормально, спасибо, – Катарина взяла из её рук свежее постельное белье.
Я кивнула на адресованный мне взгляд, подразумевающий тот же вопрос.
– Вы, это, если что – зовите, – медсестра, обращаясь к Катарине, старалась незаметно указать на мою персону.
– Да не волнуйтесь, мы поладим, – девушка оптимистично принялась приводить спальное место в надлежащий вид.
Я снова кивнула. Ну на всякий случай.
Медсестра вздохнула в тон «неспокойно на душе» и покинула палату, аккуратно прикрыв за собой дверь.
– Да, я здесь не в первый раз, если ты об этом, – Катарина упаковывала подушку в предназначенный для этого отрез ткани.
Я напряжённо молчала, пытаясь уловить подозрительные шумы со стороны двери. Необхожимость в Кати распаляла обрюзгший мозг неоновой вывеской, звала, пихала, тормошила: вставай, курсы знаменитого коуча Ильи Муромца пройдены, усвоены и актуальны в отрицательной степени. Пришло время работать, чтобы нечаянная радость не обратилась упущенными возможностями.
Катарина – первый человек, который ведёт со мной диалог. И мне совершенно плевать, насколько она сумасшедшая. Важно, что она понимает то, что я говорю. Осталось дело за малым: