– Вау! Ты так красиво рассказываешь, – воскликнула Молли, как только я закончил. – Я чай свой забыла выпить.
– Я просто пересказал слова брата.
Брат сидел в глубоком раздумье. Некая грусть наблюдалась на его лице, но голос Молли привел его в себя.
– А вот в это я не поверю, – продолжила она, поднявшись с места, и обратилась к брату. – Ты и вправду таким был?
– Матрос слегка приукрасил, – спокойно ответил брат.
Он смотрел на нас потерянным взглядом, как будто только проснулся. Молли вплотную подошла к нему и спросила:
– Но ты говорил все это?
– Уже не помню, – избегал брат ответа.
– Ничего я не приукрашивал, – добавил я. – Все так и было.
Она уселась на колени брата и пристально глядела ему в глаза.
– Я хочу знать, что случилось с тем мечтателем?
– Я все еще тут.
– Нет… – начала она, но брат поцеловал ее, не дав ей закончить.
Молли вдруг сорвалась с места, будто током ударенная. Она подняла руки, словно собралась нас благословить, и, сделав драматическую паузу сказала:
– Мы должны это повторить. Все вместе.
– Непременно, – ответил я, заразившись ее энергией.
– Только и тебе надо найти девушку, – добавила она. – Ничего, у меня много подруг.
– Мне это ни к чему.
Лицо брата снова украсила улыбка, и, повеселев, он добавил:
– Сейчас он скажет, что у него есть книги.
– Вот именно, – ответил я, уверенный в правоте своей позиций.
– Да, ладно тебе, братишка. Не будешь же ты всю жизнь с книгой, – продолжил он и захохотал, – блин, я только что представил его… но это слишком.
Молли ущипнула брата, и он успокоился.
– Послушай, Матрос, – обратилась она ко мне, – ты говорил, что тогда, на море, раскрыл свои объятия неизвестности и был готов к чему угодно. Раскрой их снова.
Она ждала моего ответа, но я промолчал.
– Я обожаю книги, – продолжила она после паузы, – и все, что связано с ними, так же, как и ты, но твой брат прав. Реальность гораздо интереснее. Ничто не сравнится с лучшими годами наших жизней. Повзрослев, ты поймешь, что именно в юности человек испытывает любовь во всей ее красе. Позже ты уже не сможешь познать возвышенности невинных прикосновений и не насладишься страстным поцелуем, как в молодости.
– Ладно, не будем об этом, – прервал я ее вдохновленную речь, и подумал, откуда такое дитя может знать, что чувствует взрослый человек. – Ты обещала рассказать о себе.
Молли пришлось немного подумать. Она снова села, и похлопав ресничками, продолжила:
– Мне нечего сказать, кроме того, что я люблю читать, пробовать все новое и путешествовать. Хотя, ты уже догадался обо всем этом. Родители у меня из Армении. Они приехали сюда в девяностые годы, и я родилась