Хроники Жути. Второе пришествие. Алексей Русич

картины, развешенные по стенам и установленные на мольбертах.

      Со всех картин на Буревеста смотрели глаза одной и той же женщины. Дева была стройна, красива и имела рыжие волосы, опускавшиеся ниже пояса. Слева от лестницы, под окном, на столе с палитрой и многочисленными баночками находилась небольшая, но самая удачная из картин. Женщина была нарисована в сидячей позе на фоне лесных деревьев, и каждая деталь была настолько тщательно прорисована, что можно подумать о волшебном вмешательстве.

      – Из-за бабы? – удивленно крикнул за спиной рус. – Ну, я так и думал.

      – А она красива, – пропела Орхидея, разглядывая картины. – Жаль, что мертва.

      – Мертва? – переспросил герой, в очередной раз удивившись способности спутницы узнавать сокрытую информацию.

      – Мертва, – вздохнул на лестнице Саркан. – И уже давно.

      – Мертва? – огорчился здоровяк. – Какая жалость. А как умерла?

      Селянин подошел к столу, взял в руки чудесную картину и лишь потом ответил:

      – Несчастный случай, – снова вздохнул Саркан, уставившись в картину. – Они были в лесу, рисовали очередной портрет…

      – Волки? – предположил Буревест, заметив на заднем плане картины несколько серых четвероногих фигур.

      – Волки, – подтвердил селянин. – Как объяснял пастух, он увлекся картиной и не заметил опасности, а когда заметил… было уже поздно. Мы потом нашли тело – все выглядело достоверно…

      – Но кто-то не поверил…

      – Ага. Ее братья. Кузнецы. Мы старались их удерживать от идеи отомстить пастуху. И в принципе все получалось… А потом успокоились… расслабились…

      – Все ясно, – твердо решил герой. – Схватить кузнецов и доставить сюда на суд.

      Саркан без энтузиазма поставил картину на место и спустился на первый этаж.

      – А ты думал – задержимся надолго, – произнес Радобор, ступая на лестницу.

      Герой ничего не ответил, лишь напряженно посмотрел на волшебницу. Дело еще не было закрыто.

      Спустя некоторое время к дому пастуха привели трех молодых людей, связанных по рукам. Глаза широкоплечих кузнецов источали непоколебимую твердость и уверенность в своей правоте.

      – Я, член Гильдии Героев, Буревест Предатель, – громко произнес воин, встав перед убийцами. – Обвиняю вас в убийстве человека. Признайте свою вину или докажите обратное.