– Михаил Иванович, обождите меня!
– Михаил Иванович, – сказал Зимин. – Надо загрузить автомашину дровами, чтобы не гонять порожняком.
Трифонов, улыбаясь, ответил:
– Пожалуйста. Сейчас дам команду.
– В ММС есть все возможности торговать дровами и тесом, – говорил Зимин, – но нельзя. Следят за каждым шагом. У тебя здесь проще.
– Тоже стало непросто, – ответил Трифонов. – Начинают открыто говорить и угрожать, что я торгую дровами и тесом, а деньги присваиваю. Гости каждый день. Чистов всех везет к тебе и ко мне.
– Никуда не денешься, – ответил Зимин. – Чистова тоже надо понять. Мы с тобой чего-то можем сделать, в руках транспорт и лес. Он кроме как на свою зарплату не сумеет угостить.
– Побольше поработает – научится, – возразил Трифонов. – Нас двоих доить тоже тяжело.
– Что верно, то верно, – продолжил Зимин. – Помоги мне отделаться от Сафронова. Собирается со мной ехать в Сосновское. С дровами неудобно.
– Ничего особенного, – возразил Трифонов. – Спросит, скажи: «Везу себе».
– Мне надо заехать в деревню Бочково к Кузнецову, – сказал Зимин. – Думаю пригласить его на работу в ММС главным инженером.
– Не советую, – сказал Трифонов. – Мужик он опытный и грамотный, справится, но как выпьет сто грамм водки, то две недели не работник. Потом душонка-то в нем продажная. Сегодня приласкает, а завтра продаст. Ухо с ним надо держать востро. Знаю я его хорошо. Он у нас в Рожке двенадцать лет работал председателем колхоза. Почти год я был у него заместителем. Единственное хорошее в нем – охотник, содержит до пяти взрослых собак. Его вся округа зовет Троекуровым. Если и брать его на работу, то только ради приезжающих с области на охоту. Ее он языком устроит. Разговор между нами, без передачи.
Сафронов, что-то жуя, вышел на улицу.
«Хороший ты мужик, Николай Михайлович, – думал Зимин, – а тоже как выпьешь сто грамм, и повело на целый день. Не специально ли спаивает тебя Трифонов? Этим ты набиваешь ему цену, хвалишь. Авторитет его растет среди районного руководства, а районное в гости возит и областное. Это только твоя заслуга, Николай Михайлович. Директора совхозов считают его трезвенником, он там держится, не пьет и пользуется среди них заслуженным авторитетом».
Зимин тут же отбросил эти мысли: «Зря клевещу на Трифонова».
– Ульян Александрович, – глухо сказал Сафронов, – надо съездить домой, пересчитать детишек. Я решил ехать с тобой.
Зимин молчал, соображал, что ответить. Трифонов опередил:
– Николай Михайлович! Мы с вами собирались вместе провести собрания в бригадах Марфино и Ольгино, а потом сходим в гости к Зине и пригласим Марусю.
Сафронов не мигая смотрел на Трифонова и продолжал жевать.
– Ульян Александрович меня подождет, – сказал