– На вонючего идиота, который бьет детей! – Крикнула Фила.
Обидчик посмотрел в ее сторону, но ничего не увидел. За кассой пусто. Он повернулся к мальчику и тут же пожалел об этом. Филадельфия брызнула ему в глаза газовым балончиком.
– Стерва! – взвизгнул мужчина. – Я прибью вас всех!
– Вали отсюда и не показывайся мне. Ты тронул моего мальчика, так что проваливай, иначе в следующий раз вырежу тебе глаза!
Фила ловким движением взяла у Грима биту и ударила обидчику между ног. Он взвыл от боли и упал на колени. Никогда бы мужчина не подумал, что можно пострадать так физически сильно от женщины. Слезы хотели показаться из его маленьких злых глаз, но он удержал их. Только гримаса боли ярко проявлялась на его лице.
– Я сказала, проваливай! – Филадельфия снова замахивается и ударяет ему по лицу баллончиком. Из носа хлынула кровь. Мужчина не стал спорить и решил покинуть магазин. По пути он специально опрокинул пару посудин с конфетами. Разноцветные карамельки оставили почетные места на прилавке и теперь валялись на полу вместе с прибавившимся разбитым стеклом.
Когда дверь за ним захлопнулась, Грим вздрогнул снова, но не растерялся. Побежал к двери и хотел закрыть на засов. Однако не успел, так как мужчина снова ворвался в магазин уже с большим камнем в руках. На этот раз Грима просто поглотил убийственный шок. Он думал: сейчас им с мамой конец. Его волчья ярость на мгновение исчезла, в него вселился беспомощный слепой котенок, который знает, что его точно хотят утопить. Смелость порой бывает миражем.
– Грязная шлюха! Притворяешься недоступной. Это тебе за мои яйца! – Мужчина начинает бомбить холодильник с пивом. – А это за нос! – Очередь переходит к газированным напиткам.
Разгромив все на своем пути, довольный собой, он бросил камень в телевизор рядом со стульчиком Грима и все-таки ушел из магазина.
На этот раз мальчик не решился подойти к двери. Страх целиком задушил его. Грим закрылся в клубочке и хотел бы еще один создать силой мысли, но ничего не получалось. Его коленки трясутся, маленькие пальчики онемели от холода.
Первой в себя пришла Филадельфия. Можно было вечность просидеть с каменным лицом, но жизнь идет, никто не может остановить время для передышки. Нужно что-то делать. Сбивать с себя каменные остатки страха и шока, лепить из глины новое ощущение – ощущение приятия ситуации. А потом, если повезет, открыть двери для самого лучшего качества – смелости. Филадельфия понимает: надо брать ситуацию в руки.
– Мальчик мой, ты цел? – Фила обнимает его и начинает гладить по спине. Голос взволнованный. – Вот такие у нас мужики. Но ты, когда вырастешь, будешь другим, верно? Никогда не поднимешь руку на женщину, никогда ее не обидишь. Будешь смелым и сильным. Защитником! Но зря ты полез сейчас на него. Показал, кто в доме хозяин. Но ты еще маленький. Тебе нужно играть с друзьями, а не сидеть со мной и разбираться с плохими парнями. Ты мой волчонок,