Филипп побледнел и, обернувшись, громко закричал.
– Сворачивайте лагерь, уезжаем! – потом уже тише добавил, но также резко, обращаясь к сэру Рэю. – Кто-нибудь ходил к реке?
– Да, господин, Аурит и мой оруженосец, Винсент. Они вдвоем пошли плащи от грязи почистить.
Схватившись за меч, граф, посмотрел на рыцаря, который тоже потянулся к ножнам, и рявкнул.
– За мной не ходить никому. А ты, – глянул он на Старейшину. – Вот ты иди за мной. Сворачивайте лагерь, я сказал! Всем держаться вместе, выставьте охрану с оружием наготове.
– Но, господин, как Вы одни, – сделал шаг в сторону Филиппа рыцарь.
– Я Вам что приказал, сэр Рэй? Пойдете за мной – лишитесь головы, лично отрублю за неповиновение, – граф развернулся и быстрым шагом направился к холму, что отделял лагерь от реки.
За ним побежал, неуклюже держа меч в руках, Уильям. Народ, встревоженный и перепуганный, стал спешно собираться. Коней разбудили и стали готовить к отбытию, седлая, а слуги, закинув грязную посуду в мешки, стали помогать сворачивать лагерь конникам. Старейшины завернули за холм, до реки оставалось каких-то васо пятьдесят.
– Если что-нибудь вылезет, бей без раздумий, – предупредил Уильяма Филипп, осторожно оглядываясь по сторонам.
– Вы знаете, что это было в реке?
– Догадываюсь, – мрачно ответил граф.
Ноги чуть провалились в жижу – речка стала заболоченной из-за долгих дождей. Вокруг было ни души. Ни Аурита, ни Винсента вампиры не увидели. Тихая водная гладь, лишь чуть рябая от ветра, была спокойна и ничего не предвещало беды. Филипп помялся на месте, обнажил меч и медленно, осторожно переступая в грязи, пошел куда-то в сторону. Последовав за ним, Уилл пригляделся и заметил что-то блестящее, васо в тридцати. Вода доходила уже до щиколоток, ноги вязли. Не было слышно ни звука, словно равнины сами обратились в слух, выжидая. Филипп поднял блестящую фибулу с изображением ворона – аксессуар плаща сэра Рэя, который должен был почистить Винсент. Васо в десяти от фибулы, чуть утопленный в реке, торчал из воды и сам плащ.
Филипп развернулся и пошел обратно, постоянно оглядываясь. Старейшины выбрались из реки и стали взбираться на холм.
– Они мертвы? – дрожащим голосом спросил Уильям, понимая, что задал глупый вопрос.
– Да. – коротко ответил Филипп.
– А кто это был, господин?
Граф резко развернулся, всмотрелся куда-то, затем схватив Уилла за плечо, тот тоже обернулся. Река, словно живая, опять зашевелилась. Из нее показались гладкие спины десятков, сотен тел, что, сплетенные меж собой, копошились. Уильям побледнел, вспомнив, что это касалось и его в воде. И если бы не Вериатель…
– Это все одно существо, Уильям. Его зовут Ехидной, и, судя по всему, это очень и очень старая тварь, вон до каких размеров вымахала. – тихо сказал граф, показывая острием меча на живую реку.
– Чем