– Лучше отвезти её в Охону, в медпункт.
– Это ж какой крюк. Чего в такую даль таскаться? – не сдалась бабка Клава.
– А этого, может, черти по лесам носят.
– Ничего. За полчаса обернёшься. Шприц не забудь, – уже не терпя возражений, сказала бабка. – Ну-ка, покажь, – она задрала штанину, ткнула в Захара пальцем. – Вот тебе, жених, задача. Видишь два пятнышка? Если хочешь, чтобы у невесты температура не выскочила, соси здесь, пока Фёдор ездить будет.
Фёдор ездил три часа. Три часа Захар высасывал гадючий яд из ранки на тонкой щиколотке.
После такой беды Марту как подменили, она расслабилась, влилась в компанию, шутила, смеялась. После рюмки водки Захару показалось, что она и поглядывает на него по-другому. Спали вместе, обнявшись, усталые, довольные, но без всякой близости, конечно.
Все последующие дни Захар разыгрывал Леля, и тогда они кувыркались на толстом и мягком как ковёр мху и в шутку целовались. А то изображал Берендея и делал это так страшно, что Марта визжала на весь лес и убегала ещё дальше в чащу. К ребятам не выходили: те пьянствовали, купили кабана, жарили мясо на берегу и загорали, совершенно не обращая внимания на отсутствие своих друзей.
Следующая поездка в «таёжную глубинку» состоялась уже по поводу свадьбы Захара и Марты.
*
Они поселились у Захара в однокомнатной. По-настоящему влюбились и обнаружили в себе ту самую химию, что способна стирать всяческие бытовые недоразумения или дурные воспоминания. К тому же родители их помирились и благословили брак.
Видимо, переизбыток чувств и инстинктивных желаний решил единственную проблему: совершенно неожиданно Марта забеременела уже на первом году. Но старая травма всё же дала о себе знать: во второй половине беременности проявились гестоз и анемия при плацентарной недостаточности. Потребовалась срочная госпитализация. Захар сходил с ума, чудесное исцеление оказалось ложным, внезапное обретение теряло смысл.
– Так что, Захар Алексеевич, сделать мы ничегошеньки не можем. Не вы первый, кому придётся смириться, – равнодушно заявил доктор.
– Откуда вам знать? Мы через такое прошли, – зло ответил Захар. – Это не просто упущенный шанс – это была последняя возможность. Даже не в ребёнке дело.
Доктор удивлённо поднял брови.
– А в чём?
– Да не буду я ничего объяснять. Вот здесь всё, что я получил за машину. Больше у меня просто нет, и родители всё отдали, – Захар подвинул под ноги врача простую, но увесистую сумку. – Сделайте всё, что можете.
– Всё, что мы можем, это убить и её.
– Так не бывает. Всегда выход есть.
– Поверьте моему опыту. Впрочем, мы можем с вами договориться. Я не знаю, что вы хотите, но предлагаю простой выбор: вы получаете либо два трупа, либо один. Но я могу пойти на откровенный риск только при условии, что вы мне документик подпишите, где чётко указано, что отказываетесь от операции и оставляете жену в больнице для дальнейшей интенсивной терапии.
– Да хоть тысячу документиков. Я верю