Открыв свою сумку, он расстегнул один из внутренних кармашков и извлек оттуда обойму с патронами. После этото он достал из кармана брюк «Вальтер» и заменил в нем пустую обойму полной.
– Ты уверен, что это необходимо? – спросила Аня.
– Думаю, так будет лучше, – ответил он, ударом ладони вгоняя обойму в рукоятку.
В кабинете дяди Саши ничего не изменилось за те полгода, что Аня здесь не была. Взгляд встречал давно знакомые предметы, и на сердце становилось теплей. Здесь все было привычно. Картины и фотографии на стенах. В углу у окна компьютерный стол, в ячейках и на полочках которого в неизменном порядке стояло и лежало множество самых разнообразных вещей: флэшки, множество ручек и карандашей, лупы, всякие канцелярские принадлежности и даже зажигалки, хотя дядя Саша давно бросил курить.
Сверху, над компьютерным монитором, стояли фотографии в рамках. На них был запечатлен дядя Саша на фоне французских и немецких готических соборов. Эти фото были экспонатами одной из многочисленных коллекций хозяина. «Я по натуре своей коллекционер», – объяснил он Ане как-то раз. – «Большая часть моих собраний более-менее традиционна: монеты, значки, марки и прочее в таком роде. Но эта коллекция несколько необычна. Дело в том, что я коллекционирую… готические соборы». «Виртуально»? – спросила Аня. – «Нет», – сказал дядя Саша, – «вполне реально». И, в ответ на Анино удивление, пояснил: «Я приезжаю и осматриваю соборы. Созерцаю их в разных перспективах и при различном освещении, снаружи и внутри. Провожу в них какое-то время, сидя на скамье и размышляя. Погружаюсь в их ауру, проникаюсь их духом. И в заключение фотографируюсь с ними вдвоем, на память». – «Вдвоем»? – переспросила Аня. «Именно», – ответил он. – «Например, – и дядя Саша взял с полки одну из фотографий – вот эта: Мы с Шартрским собором». Или вот: – «Мы с Реймским собором, «Мы с Амьенским собором, Мы с Кёльнским собором и так далее. Часть их стоит тут, часть – в гостиной». «И сколько их всего»? – спросила Аня, пораженная. «В общей сложности 24». «А вот это где»? – поинтересовалась она, показав на один из снимков. Дядя Саша взял фото в руки и улыбнулся: тут он был снят в серебристом плаще, с элегантным шарфом и в зеркальных темных очках на фоне очень красивого собора, фотографий которого Аня прежде не видела. «А этот снимок я называю «Герцогом Орлеанским», – продолжая улыбаться, ответил он. – Хотя моя супруга предпочитает другой вариант: «Джеймс Бонд в Орлеане». «Это потому что в темных очках»? – спросила Аня. «Ну да, и вообще, весь из себя такой стильный», – усмехнулся дядя Саша.
При этом воспоминании юности Аня улыбнулась, а затем вздохнула. Хотя компьютер был, разумеется, уже другим, «Герцог Орлеанский» в желтой рамке по-прежнему стоял там же, где и всегда, и точно так же неизменно пребывал на своем месте воткнутый в карандашницу длинный резной деревянный мундштук ручной работы – реликт «дымной эпохи», как шутил дядя Саша.
И только