– Совершенно верно, Ваше Преосвященство. Кстати, голландские еретики и бунтовщики в своей сатанинской ярости уничтожили великое множество ценных картин и статуй.
– Новые вандалы.
– Да, Монсиньор. Лютер говорил, что изображения мешают, отвлекают от главного – от Бога, от Иисуса Христа и что молиться кому-либо, кроме Всевышнего – это язычество. Они отвергают все, что не имеет опоры в библейских текстах. Как Лютер это сформулировал еще на имперском сейме в Вормсе в 1521 году: «Sola fide, sola Scriptura, sola gratia Dei».10
– Но все те изображения, что простецы видят, придя в храм, это Библия в картинках для них. Благодаря этому, они знакомятся с Писанием. Ведь подавляющее большинство прихожан неграмотны и незнакомы с библейскими текстами.
– Лютеранские и прочие еретики возражают и на это, монсиньор, говоря: «Так научите их грамоте! Пусть они сами читают Писание».
Услышав эти слова, Аня в душе не смогла с ними не согласиться, подумав, что это вполне разумно, и что, пожалуй, стоило бы так и поступить.
– Спаси и сохрани нас, Господи, от подобного! Не хватало еще только того, чтобы все читали Писание, да еще и каждый обладал бы священством. Ведь это катастрофа! Это крушение христианства, отход от его основополагающей картины мироустройства: во-первых, паства – малые сии, простые чистые души, боящиеся Бога и помышляющие лишь о спасении души, не смущаемой размышлениями и сомнениями, далее – пастыри – Святая Церковь и ее служители и, наконец, псы, эту паству стерегущие – светские власти.
– Боюсь, монсиньор, эта картина ныне уже столь далека от реальности, что может восприниматься исключительно как идеализация.
– Увы, брат Ксаверий, это так, и я согласен с Вами. Надо смотреть правде в глаза. Самообман – это та роскошь, которую мы не можем себе позволить. Дело зашло слишком далеко, и то, что обрисовал монсиньор епископ, ныне уже недостижимо.
– Но это именно та картина, к которой мы должны стремиться и которую мы должны держать в голове, осуществляя наши планы.
– Такая максималистская программа едва ли может быть реализована в наше время, Монсиньор.
– Я так не думаю, Ваше Преосвященство. Напротив, я полагаю, что именно такие, как вы выразились, «максималистские» цели мы должны ставить перед собой. А уж время и развитие событий покажут, насколько полно они смогут быть достигнуты в реальности.
– Ваше Преосвященство, монсиньор! Наши разногласия не должны ставить под сомнение наши общие цели и подвергать опасности наше дело. Я прошу Вас помнить об этом. Главное сейчас другое.
– О чем Вы, брат Ксаверий?
– О псах, Ваше Преосвященство. О псах, которые бросили паству и сцепились между собою, охваченные жаждой власти, стяжательством и гордыней.
– Хороши также и пастыри, – заговорил епископ. – Папа более озабочен делами мирскими, нежели отстаиванием истинной веры. Его мысли заняты итальянскими политическими дрязгами, меж тем как Святой Престол погряз в интригах.
Аня