Дюваль все-таки делает долгий глоток и не спеша отвечает:
– Он собирался мне сообщить, намерена ли Англия прислать войско, чтобы помочь нам биться с французами.
Вот так же я себя чувствовала, когда Аннит ловко заезжала мне пяткой в живот. Очень хочется уличить Дюваля во лжи, но взгляд его ясен и правдив. Я не могу уловить ни одного из многих признаков криводушия, которые меня научили определять. А кроме того, его ответ вполне осмыслен и убедителен. Герцогиня была как-никак помолвлена с английским кронпринцем, прежде чем он исчез из той башни.
– Коли так, – говорю я, – поверить не могу, что аббатиса знала, кому он в действительности помогает!
Дюваль пожимает плечами:
– Я тоже предпочитаю думать, что она просто не знала. В ином случае картина вырисовывается самая удручающая.
Я резко возражаю:
– Твои подозрения беспочвенны!
Хватаю кружку и одним глотком ополовиниваю ее, как будто вино может смыть мерзкое послевкусие недоверия.
Дюваль наклоняется поближе.
– Итак, – говорит он, – я продемонстрировал добрую волю и ответил тебе. Теперь твоя очередь. Расскажи все-таки об этих метках Мортейна и о том, как их следует замечать.
– Прости, – отвечаю я. – Рассказать не могу – обет воспрещает.
Он откидывается на стуле, и его глаза вновь становятся похожими на зимнее морозное небо.
– Скверно это, милочка. Ибо, пока я доподлинно не выясню, каким именно образом вы принимаете решения, я вынужден относиться к монастырю – и, соответственно, к тебе – с большим подозрением!
Я не отвожу глаз.
– Похоже, – говорю я, – мы оба заложники своего долга.
Тут вновь появляется служанка. Она кладет перед нами хлеб, совсем свежий, с хрустящей корочкой, подает жареного каплуна, две миски тушеных овощей, печеную репу, лук и добрый ломоть сыра. Изголодавшись в долгой поездке, мы набрасываемся на еду.
Утолив первый голод, я все-таки подступаю к Дювалю с очередным вопросом:
– Ну а Мартел? Скажешь, тоже был твоим человеком?
– Что я слышу? – отвечает он насмешливо. – Неужто от меня хотят еще что-то получить, предварительно не поделившись даже крупицей?
Это и впрямь несправедливо. Я отвечаю тихо и как бы неохотно, но на самом деле это военная хитрость:
– С удовольствием поделюсь с тобой всем, что знаю. Я лишь тайны своего ордена разглашать не могу.
Он отводит глаза, на скулах вновь появляются желваки.
– Ну ладно, – произносит Дюваль после долгой паузы. – Я расскажу тебе про Мартела. Но лишь для того, чтобы ты поняла, почему необходимо сперва как следует разузнать, что к чему, а удар наносить уже потом. Нет, Мартел не оказывал нам услуг. Однако есть основания полагать, что я бы смог добиться от него содействия и выяснил бы, кто при нашем дворе является главным пособником французской регентши!
Я утыкаюсь в винную