Сначала девушке казалось, что все это сон и она вот-вот проснется. Но довольно быстро Люсиль начала воспринимать происходящее как должное, и только Эдвард время от времени не давал ей забыть, где он нашел ее и чем она была, прежде чем он сделал из хорошенькой, но самой обыкновенной девушки совершенную гламурную красотку, от одного взгляда на которую захватывает дух.
– Неужели я действительно так красива? – наивно спрашивала Люсиль, увидев кадры своего первого фильма.
– Да уж получше, чем здесь, – ответил тогда Эдвард, доставая из своего пухлого бумажника фотографию, которую Люсиль сразу узнала: это ее она рассылала театральным агентам, которых нанимала, чтобы добывать себе роли. Снимал ее, разумеется, самый дешевый фотограф. Ничего лучшего Люсиль не могла себе позволить в те годы. Освещение поставлено неправильно, поза вульгарная. Люсиль казалась пухлой и невзрачной, и только ее ноги в дешевых чулках были безупречны.
– Где ты взял эту фотографию? – взорвалась Люсиль. – Выкинь ее!
Но Эдвард задумчиво посмотрел на нее и убрал фотографию обратно в бумажник.
И Люсиль поняла тогда, что он будет хранить эту фотографию не только как воспоминание о собственных заслугах, но и как средство держать ее в узде. Возможно, в этом содержалась угроза, что Эдвард может повернуть вспять то, что сделал однажды, снова изменить все в ее жизни, но уже в другую сторону.
Иногда Люсиль ненавидела Эдварда Джепсона, а в другие моменты восхищалась им больше, чем кем-либо из мужчин, которых ей довелось знать. И еще она боялась его, потому что Эдвард имел над ней власть.
«Ты поедешь в Лондон», – заявил он.
И, несмотря на то что Люсиль для виду протестовала и спорила, она знала с того момента, как Эдвард произнес эти слова, что надо собираться в дорогу.
Но говорить с Эдвардом и говорить с Хоппи – это совершенно разные вещи. Секретаршу Рэндала Грэя ей хотелось убедить в том, что приезд сюда – это огромная жертва с ее стороны. Люсиль полагала, как и многие женщины до нее, что каждое слово, сказанное преданной секретарше, будет передано Рэндалу.
– Что делает Рэндал на юге Франции? – требовательно спросила Люсиль.
– Отдыхает, – ответила Хоппи. – Не знаю, что вы там делали с ним в Нью-Йорке, но я никогда еще не видела Рэндала таким вымотанным, как при возвращении. Он слишком устал, чтобы вообще о чем-нибудь думать, а это, как вы знаете, на него не похоже.
– Он не должен был позволять себе так легко сломаться, – заявила Люсиль. – Посмотрите, что приходится делать мне, а я как-то умудряюсь быть в порядке. Ему надо научиться правильно планировать свой день, не быть глупцом и не растрачивать себя на людей, которые не